Ну вот начинается жонглирование словами
Ну вот, а кому-то кажется, что это я агрессивно настроен!
Не укладываются в эту концепцию лужицкие сербы, поморяне, лютичи и ободриты, которые не находились под аварской властью
Этому есть твёрдые доказательства?
Да и случай с Само говорит о том, что даже если принять вышеизложенную схему, славянская идентичность вызрела в борьбе не только против франков, но и против авар.
А случай украинцев, которые борются против русских, говорит о том, что русские и украинцы - это две независимые сущности с чёткими границами? По Курте, история вендов, восставших против якобы чуждых им авар - это просто этногенетический миф. Этнической разницы между теми и другими не было. Я немножко позже переведу его статью, в которой исследуется эта история. Сразу предупреждаю. Я отнюдь не уверен в том, что прав Курта, а не его оппоненты. Я просто пытаюсь сказать, что есть и такая, альтернативная общепринятой точка зрения. Никакого "жонглирования словами" я здесь не нахожу. Просто излагаю иную точку зрения.
Кстати, по поводу хорватов примерно то же самое, что и Курта относительно вендов, пишет Алимов.
Алимов Д. Е. «Переселение» и «крещение»: к проблеме формирования хорватской идентичности в Далмации С. 102-110
Цитата
Попытки вписать известия трактата императора Константина о переселении хорватов в картину далматинского прошлого, восстанавливаемую по крайне скудным сведениям других, более ранних, источников, неизменно наталкивались на трудности, впрочем, не настолько значительные, чтобы в историографии был потерян кредит доверия к данному источнику. Если существование хорватской «прародины» где-то за пределами Далмации нельзя ни подтвердить, ни опровергнуть сведениями других, более ранних, чем трактат императора Константина, источников, то с предполагаемым переселением хорватов на Балканы дело обстоит иначе. Так, несмотря на все приложенные историками старания, до сих пор не может найти удовлетворительного объяснения отсутствие каких-либо намеков на переселение хорватов в Далмацию в письменных источниках VII–IX веков. Другим труднообъяснимым моментом, как уже множество раз отмечалось в историографии, является то обстоятельство, что, если верить трактату императора Константина, антиаварски настроенным хорватам каким-то образом удалось пройти в Далмацию из расположенной к северу от нее Белой Хорватии, несмотря на то что эти земли отделялись от Далмации центральными областями Аварского каганата, в которых аварская власть осталась непоколебимой вплоть до конца VIII века. Какова же альтернатива доминировавшему в историографии подходу к проблеме формирования этнической общности далматинских хорватов, предполагавшему наличие в ее истории скрытой от нас мраком неизвестности добалканской и дохристианской эпохи? В самых общих чертах мы можем представить себе хорватский «этногенез» как постепенное превращение относительно небольшой воинской группы в этнополитическую общность. Если вынести за скобки все те элементы хорватского этногенетического предания, которые, как можно убедиться, находят многочисленные аналогии в других памятниках жанра «origo gentis», в нашем распоряжении для обнаружения реалий, в которых формировалась gens Chroatorum, останутся только имена легендарных хорватских вождей и стойкая оппозиция «хорваты — авары». Все высказанные в историографии суждения относительно того, кого или что могли символизировать собой семь легендарных вождей, хотя подчас и базировались на серьезном изучении этимологии имен, по понятным причинам остаются сугубо гипотетическими. Определенно можно говорить лишь о том, что имена хорватских вождей, что бы они в действительности не означали, не являются славянскими. Оппозиция же «хорваты — авары» опять-таки дает нам необходимую информацию для того, чтобы попытаться вписать интересующий нас «этногенез» в более или менее знакомый исторический контекст. Стоит отметить, что сама по себе ситуация конфликта вполне могла являться фактором, способствовавшим конституированию нового этнополитического организма. Так, от аваров отделилась и сформировавшаяся на периферии каганата, в районе Сирмия, гетерогенная общность, возглавленная болгарским вождем Кувером, как о том подробно рассказывает вторая книга «Чудес св. Димитрия Солунского». О похожем пути формирования новой этнополитической общности — gens Winidorum — рассказывает и так называемая «Хроника Фредегара» в своем известном пассаже о «сыновьях гуннов», возглавивших восстание против аварских властей (на сходство обстоятельств возникновения раннего хорватского политического образования и «державы» Само указал Я. Штайнхюбель, справедливо заметив, что обе политии были образованы группами, интегрированными в аварский социум). Если же верить известиям патриарха Никифора, Великая Болгария Кубрата также была консолидирована как сила, противопоставившая себя аварам. Вместе с тем у нас нет веских оснований считать, что война «хорватов» с аварами, действительно, имела место. Речь могла идти и о постепенном ослаблении аварской власти, создавшем условия для кристаллизации новой политии на периферии каганата. Однако то обстоятельство, что хорватское этногенетическое предание ставит в начало хорватской истории именно конфликт с аварами, важно само по себе. Оно свидетельствует о том, что, во-первых, далматинские хорваты в середине Х в. именно к этому периоду относили начало своего исторического бытия и, во-вторых, что для носителей хорватской этнической идентичности противопоставление себя аварам было особенно значимо. В данном контексте хорватская идентичность может быть понята как идентичность врагов авар. О том, что оппозиция «хорваты — авары» была актуальна для Далмации и спустя более чем сотню лет после окончательного падения каганата, свидетельствует известие 30-й главы о проживании в Хорватии «остатков аваров». Сохранение аварской идентичности среди тех, кто относил себя к gens Chroatorum, по понятным причинам, представляется невозможным. Скорее всего, данное сообщение отражает приписывание аварской идентичности какой-то политически организованной группе, прежде лояльной властям каганата, но оказавшейся под властью хорватов. Подобное прочтение хорватского origo gentis вкупе с трудно разрешимыми противоречиями, порождаемыми версией о переселении хорватов из земель, расположенных к северу от Аварского каганата, на земли, лежащие к югу от его ядра, склоняет к тому, чтобы считать первоначальную хорватскую (или лишь впоследствии осмысленную в качестве таковой) группу интегральным элементом аварской социально-политической структуры. Процессам, приведшим к появлению новых этнических идентичностей на западе Балкан, несомненно, способствовало длительное отсутствие на этой территории сколько-нибудь действенного контроля со стороны аварских властей. На территориях, в течение более длительного периода находившихся под аварским контролем, ситуация складывалась совсем иная. В этой связи показательно сходство, которое политическое образование, расположенное в среднем течении Савы, обнаруживает с так называемым Нитранским княжеством на юго-западе Словакии. Хотя обстоятельства формирования обеих политий остаются не до конца ясными, археологические данные позволяют с достаточной долей вероятности связывать эти процессы с упадком Аварского каганата около 800 г. В изображении имеющихся источников в качестве субъектов политической деятельности и в Посавье, и в области Нитры фигурируют не этнополитические общности, а правители. Очевидно, что в рамках возникших здесь политий так и не успели сложиться стабильные, обладавшие самоназванием общности, сопоставимые с gentes Западных Балкан и севера Центральной Европы. Вместе с тем и в Посавской Паннонии, и в районе Нитры в эпоху Средневековья и раннего Нового времени устойчивым самоназванием жителей были локальные варианты этнонима «славяне», что вновь заставляет серьезно задуматься о месте славянской идентичности в Аварском каганате и ее соотношении с идентичностью аварской. Поддерживая гипотезу, согласно которой распространение славянского языка в южной части Центральной Европы было обязано его использованию в качестве lingua franca в Аварском каганате, Ф. Курта полагает, что еще до падения каганата под ударами франков авары стали славяноязычными. В связи с этим особенно актуальным становится вопрос о времени начала использования славянского языка в качестве символа этнической идентичности и о возможной корреляции этого явления с распространением славянской идентичности на пост-аварском пространстве
Учитывая то, что кочевников много не бывает, а также особенности венгерской истории 16-18 веков-6,5%-это не много, а ОЧЕНЬ МНОГО.
Ну, во-первых, речь не только о венграх. А, во-вторых, хотелось бы, конечно, услышать нечто более фактографическое о численности кочевников в Восточной Европе начиная со скифов и заканчивая половцами, чем просто замечание, что "кочевников много не бывает". Кстати, носителей пражской культуры сколько было?
Вход
Зарегистрироваться
Наверх
