300 ответов в этой теме

[Приднестровец]

Уже в древнейших рукописных памятниках Новгородской, Псковской и Смоленско-Полоцкой земель Х1-Х1У вв., не говоря уже о более поздних, отражено цоканье. Некоторые написания в старых южных памятниках косвенно свидетельствуют о щелевом характере г — звуке [у].
Изучая различные рукописи, ученые обнаружили, что буквы и, 6, е могут употребляться правильно, а могут смешиваться. Но в памятниках, написанных в разных местах, это смешение имеет определенное своеобразие. В некоторых новгородских памятниках и памятниках земель, заселенных новгородцами, появляется написание и на месте & перед мягкими согласными: хлЪба, вЪкъ, но о хлиби, во вики, колини, вичныи и т.п. Такие написания говорят о произношении звука [и] на месте старого & перед мягким согласным в этих говорах {Шахматов, 1915. С. 323-324; Зализняк, 1995. С. 57).
В смоленской грамоте 1229 г. независимо от позиции смешиваются буквы Ъ и е, пишется е вместо &: всемь, темь, немчича и 6 вместо е: дЪржати, первое, дЪрЪвъмь и т.п. Это- свидетельство совпадения в смоленских говорах (-б) с(е) {Шахматов, 1915. С. 344). В московских памятниках с XVI в. отмечают написание е на месте Б в безударном положении: дЪти, но детей, бЬгати, но бежати, под-мЪшивають, но мешати. Это говорит о различении (,б) и (е) под ударением и неразличении, совпадении их в одном звуке в безударном положении {Васильев, 1905. К истории звука... С. 177-178, 219; Он же, 1905. Богдановский Златоуст... С. 295— 296, 319, 337). Так памятники указали на различия в прошлом между диалектами в произношении звуков, обозначаемых буквами &, е, и.
Не все старые рукописные памятники одинаково отражают диалектные черты. Так, язык житий святых, поучений, не говоря уже о книгах, по которым велась служба в церкви: Евангелия, Псалтыри и др., был более нормирован, и переписчики строже следили за тем, чтобы не допустить отклонений от оригинала. Гораздо больше диалектных черт прослеживается в светской литературе. В этом отношении наибольшую ценность представляют материалы деловой письменности, и особенно частные письма, поскольку они лучше всего отражают черты живой речи. Чрезвычайно важные лингвистические сведения дают берестяные грамоты, ппервые обнаруженные в 1954 г. при раскопках в Новгороде, а затем и в Старой Руссе, Смоленске, Пскове, Витебске, Мстиславле, Твери, Москве, Звенигороде Галицком.
Далеко не все диалектные особенности отражались на письме. Как и сейчас,многие слова и обороты, специфичные для разговорного языка, не проникают в письменные произведения, так и в прошлом существовали слова и обороты, которые были свойственны устной диалектной речи и не попадали в памятники. Некоторые диалектные особенности просто не могли быть обозначены средствами графики. Так, не обращаясь к живому произношению, невозможно было бы узнать, что одна и та же буква 6 могла читаться русскими по-разному: в одних местах как дифтонг [ие] или как [е] "закрытый", т.е. звук, средний между [е] и [и], в других местах как [е] "открытый", близкий к [а] после мягкого согласного, а в третьих- как современный литературный [е]. В одних местах в словах тЪсто и тесть первый звук произносили одинаково - мягкий 1т'], а в других в первом слове произносили мягкий [т'], а во втором - твердый [т].
Мы знаем об этих диалектных различиях потому, что они сохранились до сих пор. Живая традиция помогает понять прошлое. Если же такая традиция утрачена, то факты древней письменности часто представляют собой загадку. В древних новгородских и псковских памятниках, например, встречаются написания жг в соответствии сжд: дожгь, пригвожгена, прЪжге и т.п. Можно предположить, что здесь и произносилось [ж'г']. Сейчас в псковских и новгородских говорах такого произношения нет. Возможно, оно утратилось. Но возможно и другое, что буква г здесь передавала не звук [г'], а другой звук. Какой же? Буква г могла обозначать не только звук [г] взрывной и [у] щелевой, но и другие звуки, например [}]. Известно, что Георгий и Юрий - по происхождению одно и то же имя. А название города Юрьева писцы в древности писали и так: Юргевъ, Гюргевъ, а произносили, вероятно, во всех случаях одинаково: Цур'^е]в. Во многих севернорусских говорах имя Ольга звучит как Олья [бл^а]. Может быть, и в случаях с жг на месте жд буква г передавала []]? Такое предположение тоже было высказано в науке. Но возможно и такое, что писали здесь дожгь, а произносили, как и в других местах [дож'д'] или [дож'д'ж']. Иначе говоря, возможно, что разница была не в произношении, а в написании на разных территориях одного и того же звукосочетания. И это тоже допустимо (Якобсон, 1971; Геровский). Но что здесь было на самом деле, все-таки неизвестно: в этом случае письменный памятник молчит.
Письменные памятники прошлых эпох дошли до нас далеко не из всех мест, где звучала русская речь. Да и те, что сохранились, не всегда позволяют проследить развитие диалектов с древнейших времен: новгородские памятники известны с XI в., псковские и ростовские - с XIII в., московские - с XIV в., орловские - с конца XVI в., курские - с XVII в. Поэтому историю диалектов нельзя восстановить без изучения современного их состояния. Диалекты не только сохраняют до сих пор многие древние черты, в том числе и не отмеченные памятниками письменности, но часто содержат указания на прежнее территориальное распространение этих черт. Такие указания можно обнаружить на картах диалектологического атласа, которые помогают восстановить диалектные объединения разных эпох.
Можно указать на несколько общих причин, обусловливающих границы ареалов - территорий распространения диалектных явлений.
Как известно, язык все время изменяется. Новации, новообразования в языке возникают сначала в узком коллективе, распространяясь на всех членов данного общества. Распространение идет внутри социальной группы от одних ее членов к другим, от одной социальной группы к другой; так же и в территориальном отношении: от одной деревни к другой, из одной местности в другую. Процесс этот может идти медленно, иногда в течение нескольких столетий, пока новация не охватит всех говорящих на данном языке или диалекте.

[Приднестровец]

Основное условие распространения языкового новообразования - тесная связь между людьми. Там, где проходят границы коллективов, пролегает рубеж, за
который не может перейти языковая особенность (если, конечно, она не возникает на соседней территории, у соседнего коллектива самостоятельно, как это часто . бывает). Такими границами могут быть естественные преграды: горы, непроходимые леса и болота. Поэтому если здесь пролегают границы языковых черт - изоглоссы, то очень вероятно, что они обусловлены этими естественными, природными границами.
Разделяют коллективы и границы между племенами, феодальными княжествами и государствами, поэтому изоглоссы некоторых явлений проходят по границам старых феодальных земель. Иногда они отражают даже племенные границы. Но племенные, а затем и феодальные границы часто менялись. В результате междоусобиц одни княжества расширялись, объединялись, а другие теряли часть своей территории. Поэтому, зная, когда происходили эти изменения, можно довольно точно определить время возникновения и распространения диалектной черты, если ее изоглосса совпадает с границами политическими, существовавшими недолгое время.
Изучая историю смягчения заднеязычных согласных после мягких типа Вань-кя, чайкю, распространенного почти на всей южнорусской территории, ученые относили время его возникновения к XV в.: именно с этого времени в письменных памятниках начинают появляться такие написания. Но затем было обращено внимание на следующую особенность. Между Московским и Рязанским княжествами находится Коломенская земля. Сначала она входит в состав Рязанского княжества, а в 1300 г. Москва присоединяет ее к себе. Это - исторический факт. А вот данные лингвистической географии: по бывшей границе между Московским княжеством и Коломенской землей в начале XX в. проходила изоглосса смягчения к после мягких согласных. Это явление известно на территории бывших Коломенской и Рязанской земель и отсутствует на территории Московского княжества. Но из этого следует, что смягчение к возникло в Коломенской земле до 1300 г., когда она еще представляла единое целое с Рязанской землей, и не могло появиться после этого времени, когда коломенские говоры стали испытывать мощное воздействие московских говоров, не знавших прогрессивного ассимилятивного смягчения к. Значит, данная диалектная черта никак не могла возникнуть в XV в.: время ее образования не позднее XIII в. (Касаткин, 1968. С. 108-117). Так данные лингвистической географии помогли уточнить данные письменных памятников.
Реки обычно не только не служат препятствием для общения, но, наоборот, связывают людей. Издавна по рекам проходили важнейшие торговые пути, по их берегам располагались селения. Они были главными путями колонизационных потоков, поэтому обычно не являются диалектными границами. Но было обнаружено, что р. Угра в своем нижнем течении вплоть до впадения в Оку служит границей между двумя диалектами. Так, жители левого берега произносят [в], чередующийся перед глухим согласным и на конце слова с [ф]: [в]нук. [ф] Калугу. домо[ф], а жители правого берега на месте в в начале слова перед согласным произносят [у], а в конце слова - [у]: унук, у Калугу, домб[у]. Оказывается, по Угре проходила граница между Московским и Литовским государствами, которая существовала почти 100 лет - с 1408 по 1503 г., а следы ее сохраняются в народе до сих пор. Из такого совпадения изоглоссы диалектного явления и бывшей государственной границы можно сделать вывод о времени возникновения этого диалектного различия: оно могло развиться именно тогда, когда левый и правый берега Угры были разными государствами, т.е. в XV в.
Распространение новаций наталкивается не только на социальные барьеры, но и на барьеры собственно языковые. Само возникновение языкового новообразования связано с внутренними языковыми закономерностями, обусловлено системой данного языка или диалекта. Поэтому некоторые новации могут распространятьсятолько в данном диалекте, не выходят за его пределы. Это значит, что границы распространения некоторых диалектных явлений определяются уже существующими диалектными границами, даже если во время распространения этих явлений здесь нет никаких других (природных или политических) границ. Так, во многих южнорусских и среднерусских говорах возникло и распространяется сейчас произношение редуцированного звука [ъ] на месте безударных (кроме 1-го предударного слога) у, ы: мъжык'й, ръбак'й, дтпъск, въ'илъл и т.п. Это явление связано с возникшим ранее в этих говорах произношением [ъ] на месте о, а в этой позиции: мълокд или мълакб, стър'ик'й, кдлъс, выдън и т.п. и не появляется в говорах с полным оканьем, где говорят м[о\локо, ст[&\рикй, кдл[о]с, выд[а]н и т.п. Таким образом, возникнув в южнорусских и среднерусских говорах, это явление и распространяется среди этих же говоров, не переходя границу севернорусского наречия, хотя никаких других границ, ни природных, ни политических, между этими группами населения сейчас нет.
Иногда новообразование, распространяясь на большой территории, сталкивается не с одной, а с различными диалектными системами, существующими на разных частях этой территории. И тогда каждая из систем вызывает на "своей" территории возникновение особой разновидности данного новообразования. Так, произношение мягкого [к'] после мягких согласных Ванькя, люлькя. Варькю. брось-кя и т.п. известно многим русским диалектам. Но в одних из этих диалектов [к'] произносится и после звуков, выступающих на месте _/ и ч: чайкю, копейки и дочкя, печкя или доцькя, пецькя и т.п. А в других диалектах именно после этих согласных, обоих или одного из них, смягчения к нет, и при произношении Ванькя, люлькя и т.п. говорят чайку и дочка (доцка), или чайкю, но дочка (доцка. дош'ка). или дочкя (доцкя), но чайку. Разница объясняется тем, что во время распространения этого явления в одних диалектах звуки, произносящиеся на месте ] и ч, были такими же мягкими, как [н\ л', р\ с', з'] и др. В этих диалектах [к] стал мягким после всех этих согласных. В других диалектах на месте ч произносились твердые [ч] или [ц], а у фонемы ()) мягкость была признаком фонологически несущественным. Поэтому они не могли смягчить стоящий после них [к]. Так различные системы согласных обусловили различное проявление одной и той же тенденции: существующие диалектные границы привели к возникновению разновидностей явления.
При анализе лингвистических карт необходимо учитывать также, что при уничтожении политических границ, существовавших в прошлом, жители соседних территорий - носители сложившихся на этих территориях разных диалектов вступали в контакт, начиналось междиалектное взаимодействие. При этом первоначальные диалектные границы размывались, диалектные черты, характерные для каждого из этих диалектов, могли сдвигаться на территорию соседнего диалекта.
Диалектологические карты отражают и миграцию населения в прошлом. В Костромской области на территории окающих севернорусских говоров выделяется так называемый Чухломской остров акающих говоров Чухломского и части Соли-галичского районов. Многие черты у этих говоров севернорусские, такие же. как у окружающих костромских говоров, но аканье резко выделяет говоры этого острова. Целый ряд черт связывает их с говорами Юго-Западной диалектной зоны. С этой территорией сближают чухломской ареал и этнографические особенности: тип селений, жилища, одежды, обряды, фольклор. Стало очевидным, что чухломские говоры возникли в результате переселения на севернорусскую территорию жителей южнорусского запада. Время этого переселения помогли уточнить местные рукописные тексты, в которых примеры аканья появляются с 20-х годов XVII в. {Бурова, Касаткин. С. 85).

[Приднестровец]

Причины устойчивости или изменчивости диалектных границ связаны с целым комплексом социально-исторических и собственно лингвистических событий и обстоятельств.
Современные русские диалекты, как и диалекты древнерусского языка, устанавливаемые по памятникам письменности, не являются непосредственным продолжением древних диалектов восточнославянских племен. Ни одна из современных изоглосс не очерчивает территории, на которой в УШ-1Х вв. и поднее, в X-XII вв., жили словене, кривичи, родимичи, вятичи, северяне. Диалекты этих племен "в значительной степени перекрыты позднейшими языковыми процессами, диалектами более поздней формации" (Аванесов, 1949. С. 35). Однако некоторые современные диалектные черты возникли еще в племенную эпоху.
На территории Новгородской земли сложился древненовгородский диалект XI-XV вв. Формирование многих характерных особенностей этого диалекта относится к предшествующей эпохе позднего праславянского языка. Говоры древненов-городской территории не были едины, они формировались на основе севернокри-вичского диалекта - представителя северо-западной группы праславянского языка и ильменско-словенского диалекта - представителя восточной группы праславянского языка {Зализняк, 1995. С. 4-5).
Среди черт древненовгородского диалекта цоканье - совпадение рчв мягком [ц'], происхождение которого большинство лингвистов объясняет воздействием языка финских племен на язык славян и относит к VII-VIII или УШ-1Х вв. {Филин, 1972. С. 263-266; Хабургаев, 1980. С. 101, 107-108).
Одна из важнейших черт древненовгородского диалекта севернокривичского происхождения - отсутствие второй палатализации заднеязычных: произношение [к', г', х'] перед Мв соответствии с [ц\ з', с'] других говоров: кЪлъ (целый), къ ЛоукЪ, на ЛоугЪ, не моги, хЪрь (серая материя), хЪдъ (седой) и т.п. Черта эта характеризует и некоторые современные северозападные говоры: кеп (цеп), кевка (цевка), кедилка (цедилка) и др.
Из севернокривичского диалекта в древненовгородский вошла и такая черта, как произношение кл, гл на месте праславянских *й, *й1: сустрЪкли, привегли, жагло, клещ (лещ), тогда как в большинстве других древнерусских диалектов *11, *ш изменились в л: привели, жало, лещ и т.п. Слова с кл, гл на месте *11, *ё1 и сейчас встречаются в севернорусских говорах.
В ильменско-словенских говорах, как и в большинстве говоров древнерусского языка, в эпоху после падения редуцированных гласных (ъ), (ь), завершившегося в начале XIII в., сформировалось противопоставление фонем (о), (ш) "закрытого". Однако в говорах кривичского происхождения, т.е. на территории Смоленской, Полоцкой, Псковской земель, это противопоставление, по-видимому, вообще не сформировалось.
Фонема (-б) в кривичских говорах реализовалась как относительно открытая гласная, в ильменско-словенских - как дифтонг [ие]. Перед слогом с гласным переднего ряда [ие] изменяется в [и]. По данным письменности, это изменение зафиксировано с конца XII в. Данные диалектологии свидетельствуют о завершении этого процесса до падения редуцированных гласных (ъ), (ь), т.е. до XII в.
Севернокривичским говорам было свойственно изменение праславянских сочетаний типа *1ъЛ в тип търът, затем в торот, зафиксированное древнейшими новгородскими берестяными грамотами; ср. современное произношение типа верёх (верх), волок (волк) в северо-западных говорах.
В числе морфологических особенностей древненовгородского диалекта севернокривичского происхождения - окончание -е в им. падеже ед. числа муж. рода существительных, прилагательных, местоимений, причастий, глагольной
формы на -л: хлЪбе, свободьне, саме, погублене, привезле (позднее эта черта утрачена); формы дат.-местного падежей ед. числа местоимений тобЪ, соб% формы 3-го лица ед. и мн. чисел I и II спряжений без конечного -ть- и др. {Зализняк, 1995. С. 23, 37,40-41, 57, 82-87, 108, 113, 119,124).
На территории новгородских говоров в более позднее время возникли новообразования, распространившиеся затем на значительной территории и ставшие характерными чертами севернорусского наречия. К числу этих явлений относится ассимиляция согласных в сочетании бм (омман, оммёрил), возникшая в XIII в.; совпадение во мн. числе формы твор. падежа с формой дат. падежа сначала у прилагательных в XIV в., а затем, у существительных в конце XVI в.; отвердение [т'] и замена его на [т] в 3-м лице глаголов с XII в. и проникновение твердого [т] в этой форме в говор Москвы с середины XIV в. (Образование севернорусского наречия. С. 184-199).
Диалект Ростово-Суздальской земли формировался потомками кривичей, ильменских словен и вятичей. В отличие от новгородского диалекта он характеризовался различением (ц) и (ч) на большей части территории и губно-зубным образованием [в], развившегося здесь из губно-губного [\у] (Аванесов, 1958. С. 174). К новациям ростово-суздальского происхождения относится выпадение интервокального у и последующие изменения в образующихся сочетаниях гласных: их ассимиляции и стяжение. Возникло это явление в конце Х^-начале XV в. (Образование севернорусского наречия. С. 168-177).
Одной из наиболее ранних черт, ставшей позднее отличительной особенностью южнорусского наречия, было изменение взрывного [г] в щелевой [у]. Возникновение [у] многие лингвисты относят к эпохе позднего общеславянского языка (Филин, 1972. С. 246-247), VIII-IX вв. (Хабургаев, 1980. С. 87) или Х-Х1 вв. (Аванесов, 1958. С. 165). Первоначальная территория возникновения [у] - бассейн Оки (кроме низовьев) и среднее Поднепровье, т.е. территория полян, северян, вятичей, затем Киевского, Переяславского и Черниговского княжеств до старой Рязани на северо-востоке, откуда [у] позднее, в XIV в., распространилось на территорию Смоленской и Полоцкой земель (Аванесов, 1974. С. 234-236).
Другая важная южнорусская черта - аканье. Возникло оно, по-видимому, в XII-XIII вв. на территории верхнего Сейма и бассейна Оки, кроме низовьев, т.е. на территории Рязанского, Новгород-Северского и Черниговского княжеств. В XV в. аканье распространяется в смоленских и полоцких говорах, а в XV-XVI вв. - в псковских. В говоре Москвы аканье утвердилось с XVI в. Первоначальный тип аканья - диссимилятивный, на территориях позднейшего его распространения возникает недиссимилятивное аканье и яканье (Аванесов, 1958. С. 170-174, 180-181; 1974. С. 221-231; Хабургаев, 1980. С. 141-147).
Севернорусское и южнорусское наречия складывались на протяжении нескольких столетий, а начало их формирования относится к эпохе Киевской Руси. Волны диалектных явлений, шедшие с юга и с севера и захватывавшие обширные территории, не останавливались у одной и той же границы. Они перехлестывали через эту границу, в результате чего образовалась область, где совмещаются южные и северные черты. В этих говорах могут сочетаться аканье с [г] взрывным, мягкое [т'] в 3-м лице глаголов с утратой (|) между гласными, формы у сестре и с моим дочерям. Своеобразие этих говоров не в наличии каких-то особых языковых явлений, а именно в совмещении южных и северных диалектных особенностей. Поэтому эти говоры и не составляют особого наречия, они - среднерусские.

[Приднестровец]

[eugene-march]

[severovostok]

Говоры Харовского района Вологодской области:

I

Роди'lась я в Ли'беже. Пе'рво ври'мя жи'ли всё эк, коУда' ку-ды' пошлю'т. Пе'рво ври'мя я ишшо' по'чту носи'lа поУтора' го'-да. Пото'м, после по'чты, я и ушlа' на ско'тной. Пообряжа'lась, опе'ть наро'ду-то не ста'lо хвата'ть в ли'се. Я и реши'lа уж, ну дава'й и в лес схожу'. В ли'с-ет пошlа', а оте'ч-от говори'т: «Побереги'сь, де'Ука!» Видь зна'ите, кака' там жи'зь-от быlа'. Ма'нькя — а та'-то обли'нчиваlа, эк не тяну'lа.
Вот пока' мы с Ни'нкой-то пили'ли, дак у на'с всё шли бирёзы lа'дно. Видь зна'ите: в острову' дак бирёзы-ти — су'чья-то на одно'й маку'шке. Острова'-то. Да ле'с большо'й, лес руби'ли ак. Оне'-то как пили'ли? Э'та Ни'нка-то и не ска'жет, шо бирёза-то подёт не туда'. А оне' хlо'пнули! Я опру'чу. Пе'рвой бирёзой пoпa'lo по гоlове', ак уж чего' lу'чшо. Миня' бирёзой-то шу'нуlо, я ткну'lась и пото'м ста'lа очу'хиватчо. И говорю': «Чего' не рабо'таите-то? Стоите!» Оне' ничего' не говоря'т. Мне стегону'ли берёзой-то. Мне' перевя'зку-то сде'lали. А материа'l-от вози'lа Шу'рка. Я говорю': «Свизитё э'то в Ша'пшу». Та'м Офона'севна быlа', ка'еччё, э'кая матёрая же'ншшына. Э'к вот я' и пожиlа'.

II

Каки' твои' года'! Моlоди'нька ишшо'! Успи'ёшь на гуле'ньё. За гриба'м поидём, за пятна'чать киlо'метров и'здили за гриба'м. В ли'се во'Уки, мидви'ди во'дятча, всё есь. Че'рква быlа' у нас больша' ши'бко, коlоко'льня высо'ка, забо'р в два ро'ста. Два по'пика бы'ли. Я ходи'lа. А как не ходи'ть? На'до. Ны'нче во'н чё тво'рят. Ве'ры на ни'х не'тутко.

III

Сеноко'с-от на'чали. Да на'чали, дак у нас тра'хтору не'ту, вот и ко'сим рука'м. Тра'Ука-то хоро'ша се'год. Оте'ч-от загото'виУ носи'lок, ви'лоУ, гра'бель — всё есь. В копешки всё окlа'ли. Дак до'жж замочи'У. А чё? Ху'жё бы'lо, ежели на воlа'х оста'вили. Вчера'сь ма'тка на стогу' топта'lась, стого'У-то поста'вили мно'го. Кря'ду пять смета'ли ак. Ребяти'шки с нам бы'ли, оте'ч им шala'ш сде'lаУ дак.
Се'год чё-то воды' в озёрах мно'го. Сы'ро на поко'сах. Хребет lо'мит, да овада', че'рти, искуса'ли. Шlа' с поко'су, насбира'lа мас-ля'т на пиро'г. Дед у миня' уж лю'бит с гриба'м.

IV

На'ша дере'вня быlа' больша'а, ста'рая. Пожа'р де'сять домо'У слиза'У. Да оте'ч-от твой зна'ит: мальчо'нкой быУ, ви'деУ. Гово-ри'ли, подожгли' чужи'ё. Дед твой вы'ташшыУ Ко'лькю из избы'.
Бы'lо четы'ре сы'на — все по'мерли. Ма'тка с ума' сошlа', а Ко'ль-кя хво'рой быУ — шо больно'й, шо хво'рой. Ничаво' бо'льшо не зна'ю.

V

О'лькя, и'сь иди'! Сты'нет су'п-от. На' вот тибе', крошени'на. Кли'чешь, кли'чешь, а то'Уку нет. Во'т, Зо'йкя, жи'зь-от кака'! Вчера'сь простова'тики пекlа', дак се'год крю'ком и хожу'. Спи'-ну-то lо'мит. А ты' хлеба'й, хлеба'й, не твоего' ума', да иди' в за-у'к. Не хлеба'й моlоко'-то, оно' ки'сlое.
Оте'ч-от вчера'сь моlоко' вари'У. Моlо'зевом телёнка напои'lа. Гущё моlоко'-то, до'бро. Окре'пнет ско'ро телёночек. Бры'нза уж гото'ва. Погоди' чуть, уж и невтерпёж тибе'. Плёнка зажа'рится, бочка' зарумя'нятся, тоУда' и кли'кну.
Уж гляжу', а моlока'-то обе'дешного и не'тутко. Коро'ва-то как копы'том поддаlа', дак всё и опроки'нуlось. На'до сёдня моlоко' в печь поста'вить, бо'льно уж ребети'шки пе'нку лю'бят. Ду'маlа к пирога'м смета'ны накопи'ть, а Ва'ськя, бlу'день, всё верху'шки слиза'У.
В приведенных фрагментах речи жителей села Шапша Харовского района отчетливо проявляются особенности колоритной местной речи. Обратим внимание на некоторые из них[8].
Говор, разумеется, характеризуется оканьем: моlока'-то, коро'ва, моlо'зевом, простова'тики, пожа'р, домо'У, coшla', больно'й, поко'су, сеноко'с-от, хоро'ша, копешки, стого'У-то, ходи'ть и т. д. Любопытно произношение слова овада'. В нем вместо ожидаемого [о] наблюдаем [а]. Отчетливое произношение гласного [о] наблюдается в говоре во всех безударных положениях: моlоди'нька, говори'ли, подожгли', коlоко'льня, поУтора', пообряжа'lась, говори'т, побереги'сь; носи'lок, мно'го, ви'lоУ, бы'lо, ши'бко, оте'ч-от. Все вологодские говоры являются окающими, оканье здесь наблюдается полного типа. Это колоритная местная черта. Лиши вологжан ее — не будет нашего милого речевого своеобразия. Эта черта чрезвычайно устойчива, и пока кажутся необоснованными тревоги по поводу того, что на смену вологодскому оканью приходит аканье[9].
Ярчайшей особенностью говоров Вологодской области, и харовских в том числе, является произношение дифтонга [ие] на месте древнего ять перед твердым согласным: диеда, миесто, смиех, лието, лиес, нивиеста, сиев, биеlый, хлиеб, сиено, хлиев, тиеlo, диеlо, свиет, биеды, гниев, свиетlый и т. д. Такое произношение характерно для речи людей старшего возраста. В речи среднего и старшего поколения звучит [е]: ме'х, ле'зу, ве'тер, отве'т, де'Ука, ве'ры, не'тутко, обе'дешного и др. Гласный на месте древнего ять перед мягким согласным звучит, как и полагается в вологодских говорах, как [и]: в Ли'беже, ди'ти, в ли'се, в ли'с-ет, мидви'ди, ди'верь, вми'сте, дви'сти, ври'мя, ли'нь, зди'сь, боли'зь, ви'тер, ми'сеч, си'ни, си'мя и т. д.
Ударный гласный [а] в положении перед мягким согласным и звуком [У] реализуется в звуке [э]: гуле'ньё, пре'ли, пре'У, сне'ли, сне'У, гре'зь, гле'нь, гуле'ли, опе'ть. Данные факты позволяют ученым отнести харовские говоры к южной группе вологодских говоров, характеризующихся архаичностью[10] (3, Преображенская М. Н. ..., с. 71). Однако в диалектной речи харовчан наблюдаются и отклонения от общей закономерности, вызванные, по-видимому, влиянием литературного языка: зя'ть, дя'дя и др.
Говору села Шапша и его окрестностей присуще, как явствует из материалов Е. В. Вишняковой, чоканье[11] (6, с. 29 — 31). Чоканьем называется неразличение [ц] и [ч], совпадение их в общем варианте звучания: веч'о'ра, бо'ч'ка, пе'ч'ъ, ч'у'ю, ч'ай, ч'и'сто, с одной стороны, и оте'ч', ку'рич'а, па'льч'и, се'рч'ё, ку'знич'а, си'теч', ч'е'рква — с другой. Звук [ч'] произносится также и на месте сочетаний тс, дс на стыке корня и суффикса: гороч'ко'й, вяч'кой, воlого'ч'кой и др. Неразличение [ц] и [ч] проявляется в тех говорах, которые, как полагают диалектологи, связаны по своему происхождению с финно-угорскими языками. Современное состояние говоров Севера таково, что приходится говорить о стадии «беспорядочной мены» [ц] и [ч]: молца'т, ца'сто, пятацо'к — овч'а', ку'рич'а, продавч'у'.
Харовским говорам свойственно особое произношение звука, соответствующего звуку [л] в литературном языке. Музыкальный работник, вологжанин, преподававший ранее в Харовском районе, рассказывал однажды, как не мог понять произношение ученицы. Девочка, обучавшаяся в музыкальной школе, говорила: Lуна', поlутона'. Звук [l] здесь особый, полумягкий согласный. К этим ярким фактам следует добавить и такие примеры: хвати'lо, сиlo'с, глубо'ко, бolo'mo, la'пой, кolo'ть, моlоти'тъ, ба'lовать, бlу'день, коlоко'льня, окlа'ли и др. В положении перед последующим глухим согласным и на конце слова этот звук произносится как У-неслоговое: бы' У, слиза'У.
Тот согласный, который звучит в речи харовчан, называется l-европейским, или l-средним. Почему он так называется? Европейским звук называется потому, что звук такого же типа известен западноевропейским языкам. Наименование средний подчеркивает акустическое впечатление, производимое звуком, — не твердый и не мягкий, а средний, лишенный той или иной дополнительной окраски. Диалектологи предполагают, что такая произносительная особенность в отношении фонемы [л] сформировалась под влиянием соседних финно-угорских языков.
Согласный, соответствующий орфографическому щ, звучит как твердое долгое [шш]: же'ншшина. По-видимому, слова щука, помещик, общество произнесут с таким же долгим твердым [шш].
Говорам Харовского района свойственно прогрессивное ассимилятивное смягчение согласных: Ва'ськ'я, Ва'льк'я, Зо'йк'я, Ко'льк'я, О'льк'я, Са'ньк'я, пе'чк'я, мо'йк'я, ле'йк'я, копе'йк'я, чайк'у', ку'ч'к'я, дава'й-к'ё. После плавного согласного [р], сохраняющего свое особое былое качество, также звучат мягкие согласные: четве'р'г', кочер'г'я', дёр'г'ять, ве'р'х', све'р'х'у.
Омма'н, омме'н, омморо'зиУ, о'мморок, оммере'ть, оммо'кнуть, омману'lа, ом мешки', оммо'к — такое произношение тоже представляет собой местную особенность ассимилятивного характера. В соответствии с сочетанием [бм], известным литературному языку и многим говорам, звучит [мм]. Возникающее при этом сочетание звуков [мм] повышает, по мнению Л. Э. Калнынь[12] и Р. Ф. Пауфошимы[13], признак вокальности, делает произношение более мелодичным. При этом в харовских говорах, по наблюдениям Е. В. Вишняковой, сохраняется без изменений звукосочетание [дн]: ви'дно, моlодня'к, паску'дно, пoпolу'дни, хо'lодно и др. Это звукосочетание во многих русских народных говорах преобразуется в [нн], чего не отмечается на харовской территории.
Почти повсеместно в вологодских говорах, и в харовских в частности, наблюдается утрата так называемого интервокального звука [j] с последующим стяжением гласных звуков: больша', высо'ка, кака', си'ня, хоро'ша, гущо' молоко', каки' года', до'бро, моlоду', пе'рво, беле'т, ду'мат, зна'т. Такое произношение по преимуществу закреплено за определенными формами — глаголами в формах настоящего времени, полными прилагательными, сравнительной степенью прилагательных. Эта произносительная особенность в разных стадиях ее проявления характеризует и речь жителей Вологды.
При внимательном прочтении текстов, отражающих речь харовчан, обращаем внимание на факты типа ись, жизь. Этот ряд можно дополнить примерами ра'дось, пре'лес, му'дрось, боле'зь, хво'с, мо'с, мо'лодось и проч. Все они свидетельствуют о разрушении конечных сочетаний согласных ст, зн.
Ограниченный объем статьи не позволяет дать исчерпывающий обзор грамматических особенностей харовских говоров, поэтому отметим лишь некоторые из них. Типично вологодскими являются формы с гриба'м, за гриба'м, с нам, своим рукам, коси'м рука'м и др. Они свидетельствуют о том, что окончания творительного падежа множественного числа совпадают с окончаниями дательного падежа. Форма оне' также является диалектной. В древнерусском языке такой формы не было вообще. Для Вологодского региона она является обычной. Форма возникает в связи с аналогическим воздействием местоимения те'. Для глаголов свойственны формы типа свезите, берите, поидете.
Для многих севернорусских говоров характерно употребление постпозитивных частиц. Такие частицы свойственны и литературному языку: кни'жки-то, учи'тель-тo. Но в вологодских говорах таких частиц больше и проявляют они себя своеобразно, нередко «согласуясь» со словами, к которым относятся: су'п-от, жи'зь-от, оте'ч'-от, сеноко'с-от — в харовских тестах, пастушо'к-от, ба'нка-тa, изба'-та, в и'збу-ту, шко'лу-ту, lо'дку-ту, ба'нки-ти, уци'тельници-ти, луга'-ти, пра'внуки-ти, де'вки-те, де'нежки-те — в говорах соседнего, а некогда входившего в Харовский Сямженского района.

полностью http://www.booksite....a/rov/sk/17.htm

[beNeuve]

http://www.gramota.r...llage/map3.html

[Ингигерда]

http://www.gramota.r...llage/map3.html

Хорошая карта, очень порадует жителей старого Сольвычегодска, мечтающих о возвращении этой территории в состав Вологодских земель
Говоры оказались самым живучим элементом местной культуры, речь не спутаешь и аборигены (не в обиду, а как определение коренных жителей) чётко определяют чужака даже среди давно здесь живущих...

Часто используется довольно оригинальная "постпозитивная" частица (иногда не только пост- но и до слова) "буде" или "буди" (ударение на у):
"Поидём буди...
буди завтра зделаю..."

[Bratilov]

http://www.gramota.r...llage/map3.html

Очень интересний атлас Сейчас сравниваю с болгарский...)

[eugene-march]

Язык русской деревни (с картами и легендами).

Разделы:
- лексика
-фонетика
-грамматика.

Названия крестьянского жилища:


Названия ягод:


Перфект в русских говорах:



http://www.gramota.r...llage/dict.html

[Tanasquel]

А вот пример донского говора:"Курень стаить непристружна -на мачагах.И пара мажливая:то мрячка,мжичка,то с масквичём. Проти дня була вёдра,а таперь невидь и губан нижинатый.Точаль бали.Масе вшё блазнятьса гарнатки -на стенках вешаитьса,скиглить и далдеить а них,дазаляить,клёндаить.Но ни виблазнисси.Шаша,недавний брюнчак(он раньси долга брюнчивал и патель састаить ат стой зисти),становитьса топки и из-за сырна,биря на кутний крому букатава мьяса,гарчить-згардилси: -Гаркати,баглайка балдятная...Лягушек бьёшь,нидбайка?..Ходишь хипьями?Можа жаринава далата дать?Пазанагды ж купилси...Чи ти забильшила виригульку?..Слысь,мамря,вибью бубну.Маса жалила за козу сала и развесиваить рюми: -Имею ремку...Буздай,абреутень,ляда,шланда...И так бахорять и агуряютьса.Пирисудомясь,уз и натаронкають...Патом бросять серца и пирийдуть к кундюбам.Да и чиво сухотитьса?В жавтраки он,кулючистый,но грубой,ряд рядам пралезить в трубу и разгадать гарнатки. ...А за акном мугуль".

перевод:

"Дом стоит плохо -на влажном ,низком месте.И пора дождливая:
то мелкий дождик с туманом,иногда переходящий в мелкий снег,
без ветра,то с холодным северным ветром.Утром было ясно,а
теперь темно и ветер.Надоедливо переругиваются.Маше всё
хочется новых бус -слоняется,капризничает и твердит о них,
донимает,выпрашивает.Но не допросишся.Саша,недавний
холостяк (он раньше долго ходил в холостяках,и эта жизнь
наложила на него отпечаток), не соглашается и из-за стола,
с аппетитом поедая кусок разварного мяса,мрачно ворчит -
разозлился:
-Тарахти,бездельница бестолковая...Чем ты занимаешься,
неумёха?..Бездельничаешь?Не много ли хочешь?Три дня
назад же покупал...Или ты потеряла украшение?..Слышишь,
назойливая женщина,отшлёпаю.
У обидевшейся Маши появляются слёзы:
-Зло берёт...Пустомеля,лентяй,лодырь,гуляка...
И так возводят напраслину и огрызаются.Перессорясь,уж и
наговорят друг другу...Потом перестанут сердиться и перейдут
к шуткам.Да и чего печалиться?Завтра утром он,суровый,но
добрый,как и положено,найдёт выход из положения и
раздобудет ей бусы.

http://novocherkassk...2...01&start=60

[Tanasquel]

Казачий диалект( р-н Раздор)
Показывать нильзя месиц, патаму шта у каво какой глас
Нет, можыт иво младенская, такая балезьнь». – На стол ребенка можно класть? «Нильзя. И чирис стол пиридавать нильзя. И ни учить дитя ходить па сталу. Стол есьть стол»

Абеды када сабирають па усопшай душе, абизатильна скромна. Вот например щас Питрофский пост, значить, абизатильна сахранять абет иминна ф таком садиржании. Штобы ни была скаромнай пищи: мяса, малака, ииц. Штобы была скромная паминавения. Асобинна када Виликий Пост» [2].

Раньшы удушлиных и утоплых ни харанили, нет, на кладбищи ни харанили. Или ва дваре у сибе или там спициальна где, пад деривам. – Почему под деревом? Я так понимаю, штобы ни талклися на этам месьти. Так на магилку ты никагда ни наступиш»


Взято от сюда


Запреты в жизни донских казаков

Ткаченко С.
Ростовский государственный университет,
г. Ростов-на-Дону
Историко-культурные и природные исследования
на территории РЭМЗ. Сборник статей, выпуск 2, 2004 г.

[makc]

Немного из истории диалектов, думаю будет полезно:


Источник:
Русинов Н.Д.
Р88 Древнерусский язык. Учеб. пособие для студентов филолог. и истор. специальностей ун-тов и пед. ин-тов.
М., "Высшая школа", 1977.

p.s. А достоверный казачий Донской говор(очень близкий к южнорусским говорам) можно услышать в фильме "Тихий дон" 1958.

[Tanasquel]

А достоверный казачий Донской говор(очень близкий к южнорусским говорам) можно услышать в фильме "Тихий дон" 1958.

не совсем так, имхо

[makc]

не совсем так, имхо

Может быть, я не специалист , но знаю одно: консультантом этого фильма был сам М.А. Шолохов(даже "кастинг" проводил).
А я лишь слышал говор моей прабабушки из Воронежа-практически идентичный тому ,как в фильме. Вроде бы по карте, предоставленной eugene-march в первом посту, области близко расположены, правда неясно: почему там нет Донских казачих областей.

[Алексей555]

Вспомнил некоторые донские слова и выражения:

Надысь
Здоров дневали
Чувяки
Лунушки
Гуни
Гутарить
жердела
тютина
чубук

[makc]

Вспомнил некоторые донские слова и выражения:

Надысь
Здоров дневали
Чувяки
Лунушки
Гуни
Гутарить
жердела
тютина
чубук

...КанарейкЯ
Нехай

Сообщение изменено: makc, 19 Ноябрь 2010 - 09:58.

[Vognejar]

А есть, где то словарь степных-козацких говоров РФ?

[Tanasquel]

есть в Сети работы по говорам низовых казаков, верховых.
Надо искать.
Но сейчас так никто не говорит

[mike117]

Часто используется довольно оригинальная "постпозитивная" частица (иногда не только пост- но и до слова) "буде" или "буди" (ударение на у):
"Поидём буди...

я как-то получил большое удовольствие, когда девушка в центральном офисе кировского банка, хорошенькая нордобалтка с парижским макияжем, сказала мне: "Вам БУДИ в в соседнюю кассу".

[Ингигерда]

Сегодня выпросила почитать книжечку "Вилегодская говоря", при случае кое-что поцитирую сюда
Вилегодский район - юг Архангельской области. Местная поговорка была в советские времена "Виледь - шестнадцатая республика".

Словечко, и здесь есть, и в Новгороде слышала: пулокша - (ругательное слово) нерасторопная, растрёпанная или одетая так, что медленно двигается.
Пастор Шлаг, это может быть как-то созвучно с пулогаем эрзянским... или мне кажется?

[Ингигерда]

Е. Байбородина, Н. Полушина. Вилегодская говоря. Сборник местных слов, выражений, прозвищ, сказок, пословиц и поговорок. М., «Звонница-МГ», 2007 г.

Кое-что из местных слов:

Ахти мне! – восклицание.
бабУшка – всякая детская игрушка.
басалАйка, басалАй – несерьёзный человек, непутёвый.
беспУтый – ругательное – несерьёзный, озорной.
блазнИтся – чудится, мерещится.
брОдно – глубокое место в реке.
Бус – 1) самый мелкий дождь, 2) мучная пыль.

вАркать – уркать, издавать разные звуки (так говорят о младенцах).
вЕньгать – хныкать.
вескИ – кружева.
взбельхивать – 1) вести себя неспокойно, носиться, беситься; 2) ездить по неровной дороге.
визИтка – верхняя одежда (пиджак), суконная, на подкладке.
воротЕньки – оладушки, испечённые в русской печи с обеих сторон.
воссЯ – ругательное – боевая девочка. Девка, не очень думающая о последствиях своих поступков. Кстати, «девка» здесь нормальное обращение не имеющее смысла *****.
выдедЮливать – громко петь или говорить. «Эко выдедюливат…»
выть – порция еды.
вЯзанка – кофта.

гайнО – очень много.
глИко – гляди-ка, смотри.
говорнЯ, говОря – разговорная речь.
голИк, голичок – веник из берёзовых прутьев без листьев.
горОшница – гороховый суп.
грУдки – творог.
гУбница – суп (похлёбка) из грибов.

дАве, дАвеча – недавно, того же дня.
дАрка – большой ковш для пива, сделанный из нароста на дереве.
дворЯк – мужчина, проживающий в семье жены.
дивьЯ – хорошо.
дИвно – много, порядочно.
дорОдно – хорошо, ладно.
дорОдный – рослый, здоровый, видный.
дрОлиться – гулять, дружить парню с девушкой.
дЮжить – долго жить (о человеке); долго носится что-то (об одежде).

евИвся – вдруг, неожиданно появился.
егозИт – надоедает чем-то беспрестанно.
ерзОвка – проныра, проидоха.
ерУшник (ярушник) – «мягкий» - хлеб из ржаной, пшеничной, ясной муки, иногда ссорицы.
есвЯный – о человеке или животном – есть всё, что дают.

жаровИха – клюква.
живЁт – 1) поднимается тесто, «жилое» тесто – на дрожжах; 2) соидёт и так, тебе и так хорошо. «Живёт и такая».

забАва – возлюбленный, возлюбленная.
забелИть – положить сметану с грибовницу. квашеную капусту и т.д.
забОи – сугробы снега около построек, оград.
завлекАша – ухажёр.
зАволок – пойменный луг, пожня, заносимые песком или илом.
зАвсе – всегда, часто.
загибЕнники – пироги с начинкой.
заеберзИть – настаивать на чём либо.
заепЕрить – ударить чем-то кого-то.
закобЕнило – сковало всё крепким морозом.
закоковЕть – замёрзнуть.
закопЁрщик – главный организатор, заводило.
залОмная – гордая.
запОрхаться – закрутиться в делах.
зАспа – 1) крупа; 2) рассыпчатый снег в виде кристалликов.
застегнУть – убить.
злЫдни – нечестные люди.
знАтко – заметно.
зоблИ – ешь сколько желаешь.

изверескАться – порваться.
излАдить – сделать что-то, отремонтировать.
исть – есть, кушать.

...эт не всё, потом ещё выложу

[Vognejar]

есть в Сети работы по говорам низовых казаков, верховых.
Надо искать.
Но сейчас так никто не говорит

Я нашел "Большой толковый словарь донского казачества" Ростовский Государственный Университет (18000 слов) и ещё один словарь говора некрасовцев.... Если кому надо, могу выложить...

Сообщение изменено: Vognejar, 11 Декабрь 2010 - 16:58.

[Пастор_Шлаг]

Сегодня выпросила почитать книжечку "Вилегодская говоря", при случае кое-что поцитирую сюда
Вилегодский район - юг Архангельской области. Местная поговорка была в советские времена "Виледь - шестнадцатая республика".

Словечко, и здесь есть, и в Новгороде слышала: пулокша - (ругательное слово) нерасторопная, растрёпанная или одетая так, что медленно двигается.
Пастор Шлаг, это может быть как-то созвучно с пулогаем эрзянским... или мне кажется?

Наверно просто созвучие, не могу знать не специалист. Пулай/пулакс/пулогай от э. пуло - хвост.

[Tanasquel]

Я нашел "Большой толковый словарь донского казачества" Ростовский Государственный Университет (18000 слов) и ещё один словарь говора некрасовцев.... Если кому надо, могу выложить...

давай

[Алексей555]

давай

+1

[Ингигерда]

Вилегодская говоря:
кабЫть – как будто.
казАть – показывать.
кАлега – слякоть.
камИдить – неладно делать, озорничать.
кАтанчи, кАтанки – валенки.
квОкчет – говорит несобранно, недовольным тоном.
кичИга – колотушка с чернем (длинным или коротким), вырезанная из елового дерева; при полоскании белья используется для выбивания грубой толстой одежды, половиков.
клЫкчется – икается.
кОва(о)дни, кова(о)днясь – недавно, намедни.
ковдЫ, ковдЫсь – когда-то было.
кокОра, кокОрина – вывернутое с корневищем дерево в лесу, в речке (фамилия Кокорины здесь есть).
кОсмуга – связка ивовой коры, ивовых прутьев.
котОсает – делает движения туловищем и руками туда-сюда (могут сказать о пьяном: эк ево котосает).
крОшонный мешок – небольшой мешок, сшитый из домотканины или какой другой ткани.
крутИк – обрыв, крутой склон.
кулькОтать – говорить невнятно (чаще о ребёнке).
курём, куремОк – небольшая кучка чего-либо.
кУтька – мужской половой орган.

лАва – доска, жердь, бревно, переброшенное через ручей.
лАдка – невысокая глиняная посуда для приготовления еды в русской печи.
лАщиться – давать знаки уважения, дружбы, доброты, подлизываться.
лежАнки – см. Уледи.
леторОсник – однолетние побеги и всходы.
лЕтошный – случай или ещё что-то, было летом.
лехтИть – тяжело дышать.
литохА – живот, брюхо.
лонИсь, лоньскОй – в прошлом году, прошлогодний.
лупИть – 1) чистить (картошку), 2) бить.
лЫва – лужа.
любОхонько – очень хорошо.
лЯчкать – болтать.

магазЕя – зернохранилище, дом без окон для хранения зерна.
макарОля – дроля.
малехОтный – маленький.
манИт; поманИло – кажется, слышится, мерещится; показалось.
марЮшит – хочется спать.
матерУщий – большой.
медунИца – шмель.
мЕзонька, мЕженька – любимое дитя, вообще ласковое обращение к детям.
мел – домашние пивные дрожжи.
ме(и)хрЯк – толстый, упитанный.
мЁшкотно – неторопливо.
митлЯк – 1) быстрый в движении, в работе человек; 2) бабочка.
мОрда – корзина для ловли рыбы из ивовых прутьев.
мост – холодный коридор в деревенском дому.
мУконька – корова.
мУконьки (ползти на муконьках) – передвижение на руках и коленках.

набасИться – красиво одеться.
на верхосЫтку – перекусить.
нАгодя – жить по серёдочке.
наклепАть – наговорить на кого-либо.
нАкось – на вот.
наобузбАчиваться; наохобАчиваться – сильно наесться; очень сытно поесть.
нАопоко – лить воду наоборот (как льют на покойника).
нАпокасть – сделать во вред, назло.
напрудЕнить – описаться, написать много.
нардЕло – неотступно захотелось.
нарешИть – изувечить.
насУнуть – надеть что-то, обуть (катанчи насунул да пошол).
натЕлькаться – сильно напиться.
нать – надобно.
наЯновый, наяновАтый – нахальный, настойчивый.
неварОвый – неумелый, неловкий, несообразительный.
незамАть – не трогать.
нестатнОй – некрасивый.
не ткнул – за столом ничего не поел.
не украсовАлась – не видела в жизни ничего хорошего (о женщине).
не уноровИть – сделать не так, как хотелось, не угодить.

обАбошники – пироги с грибами (обабок – гриб подберёзовик).
обзагрИвиться – обрасти волосами.
обнеслО – закружило голову.
обнёс – пропустил кого-то, не угостил на вечеринке.
обокОнки – глаза.
оболокАться – одеваться.
обрЯд, обряжАться – кормить скот.
обурОчить – сглазить.
овЫдень – за один день.

Сообщение изменено: Ингигерда, 13 Декабрь 2010 - 21:12.

[Ингигерда]

Выбираю из книжки только то, что сама слышу в речи жителей Сольвычегодска.
Здесь много выходцев с Виледи, да и не исключительно вилегодские большинство словечек в книжке. Иногда такое услышишь, хоть стой, хоть падай

[Ингигерда]

Вилегодская говоря...
окозвЕчить – ударить.
околёсины – шутейный разговор.
оногдЫсь – прежде, недавно.
омолОсниться – попробовать молосного (съесть что-либо жирное).
опехтЮй – тугодум.
опоздЁрыш, опоздЁрок – ругательное – непослушный ребёнок.
осинЕсь – прошлой осенью.
ослопИна – пренебрежительное – высокий ростом, крепкий телом.
отлепескАлся – умер.
охолонУть – остудить.
очередИть – выпотрошить, очистить рыбу, птицу.
ошУрки – остатки от вытопленного сала, шкварки.

паздЁрнуть – ударить, шлёпнуть.
пАвжна, пАвж(и)нать – обед, обедать.
пахарУкий – ругательное – неумелый, неловкий, не удерживающий чего-либо в руках.
пачковИтое – легко пачкающееся, например, белое бельё (один из важнейших критериев при выборе одежды – пачковито или не пачковито )
пест – 1) толкушка; 2) побег хвоща полевого в начале роста.
пестОвники – пироги из нежилого теста (ржаной муки) с начинкой из пестов.
пестЕрь – 1) плетёный из лыка короб-заплечник; солонка из бересты; 2) ругательное – неповоротливый, неуклюжий.
пимЫ – валенки.
пластАть, пластАться – очень стараться делать любую работу.
повЕ(И)ть – сеновал, чердак над стаей для сена.
поглянУться – понравиться.
подЫмница – каша из ячневой (ясной) муки, заваренной кипятком во время топки русской печи (под дымом).
позаглазА – сказать что-то плохое о человеке в его отсутствие.
поктАть – высказывать недовольство (не покчИ, и такая живёт…)
попереш(ч)ный – вредный.
попустИться – перестать.
посЁктывать – выражать недовольство.
потАчить – позволять что-то лишнее, баловать; распотачить – избаловать ребёнка.
пототОрить – всё постановить (объяснили )
почелОмкаться – поцеловаться.
прИглуха – глухая.
прИслепа – слепая.
просУжая – очень добрая.
проутОрить – пропить.
пУлокша – ругательное – нерасторопная, растрёпанная.
путЁвый – хороший.
пУчкаться – работать медленно, про себя.
пЫшкать – 1) шумно дышать; 2) обижаться на кого-либо, сердиться.

разболокАться – раздеваться.
расхлебЕчить – распахнуть дверь, окно, ворота и т.п.
расшапЕриться – занять много места, сесть широко.
рУшать – резать хлеб (много порушала – много хлеба порезала).
рядИться – торговаться.
рЯски, рясьЁ – 1) поношенная одежда; 2) тряпки (любительницу нарядов могут назвать рясочницей).

сгомАзить – придумать, сделать.
сЕ(И)льнича(ца) – деревянная посуда в которую просеивают муку (чаще слышу вариант «сельница»).
сестрУха – двоюродная сестра.
сЁдни – сегодня.
сказАться – 1) назвать себя; 2) сообщить, куда идёшь.
смЯкать – что-то съесть.
совладАть – суметь, справиться с чем либо.
солонИча(ца) – посуда для соли.
сопЕлка – нос.
спЕрлицы – бусы.
стелИться – очень угождать кому-то всячески.
стороннИк – больной человек, с какими-то увечьями от роду.
страмИна – ругательное – бесстыжий на словах или в поступках.
сумЕрничать – отдыхать, сидеть без огня, когда начинает смеркаться, в ожидании темноты (ну ооочень популярная традиция ).
супостАтка – соперница в любви.
сусЕдко – домовой.
сутУга – тугая обвязка, бечёвка.
сухОта – тоска, грусть, печаль.
схватАться – взяться за руки, обняться.
съепЕрить – утащить.
сыспорАне – заранее.
сыспотИха – делать что-то не спеша, обдумывая, не торопясь.
сычИ – непрошенные гости на праздниках в крестьянском доме.

такАть – подсказывать, советовать, учить
телелёпа – ругательное – разиня, глуповатый, нерасторопный.
тодИльно – красиво, старательно сделано.
трЫнда – ругательное – толстая, неповоротливая.
трЁкать – разговаривать.
тУнжеветь – пребывать в теле (об упитанном человеке, животных).
тУто-ка – здесь, тут.
тЮлька – шишка на голове от удара.
тютЮкать – разговаривать ласково, с хитринкой.

[Ингигерда]

убрОдно – много снегу, трудно идти.
угор – возвышение, холм.
удрОбить – испугаться.
Ужна – ужин.
Уледи, уледОчки, уледкИ – вилегодская крестьянская самошитая кожаная обувь.
унорОвная – покладистая, добрая, отзывчивая.
упорОть – быстро убежать
Урос, Уросить – каприз, капризничать.
утОркать – усыпить ребёнка в люльке.
утЫкаться, ухАнькаться – устать, уработаться.
ухлювАто – мешковато.
ушмЯкать – убить.

фартОвый – красивый, интересный.
фтОка (втока) – ластовица в штанах.
фЫпик – человек с красными щеками или рыжими волосами.

хайлАть – кричать, громко петь.
хайлО – пасть, раскрытый рот.
харчУн – человек с сипло-грубым голосом.
хвостАться – хлестаться в бане веником.
хлобЫзнуть – ударить.
хлопунчИ (хлопунцы) – разновидность местной выпечки, выпечка из гороховой муки.
хОдко – быстро идёт.
хресь – удар.
хрушкОй – крупный.

чАдно – дымно.
чепАться – идти переваливаясь, болтаться (чепается чтой-то…)
чижмОра – привередливый к еде.
чИлькнуть – налить чуть-чуть, немного.
чипУшка – цыплёнок.

шабАркать – 1) чесать, например спину; 2) издавать звуки (шаги, стук, шорох) (шабаркается чтой-то…)
шабУр – домотканая грубая верхняя одежда (пальто, пиджак).
шадровИтый, шадрУха – человек со следами оспы на лице (есть фамилия – Шадрины).
шапЕриться – 1) воображать, топыриться; 2) медленно, непоровотливо идти или что-то делать (расшеперилась…)
шапЕря, шепЕря – растопыря, кривляка, ломака.
шарАхнуть – ударить так, чтобы слетел с ног.
швАркать – тереть спину, пол.
шипИча (шипица) – шиповник.
шпакУрить – шутить, подтрунивать.
штенИк (щенИк) – горшок или чугун для варки домашнего супа (штей, которые варили только с крупой, без картошки) в русской печи.
шумкОй – сильно говорливый, энергично и громко говорящий.
шульгА – левша (и фамилия такая здесь есть).

щЁктать – говорить всё подряд, что попало.
Щур – крупный дождевой червь.

Эдакий – такой, вот какой есть человек.
Этта, Эттамось – здесь, тут.
ягнИча (ягница) – отверстие для подачи сена в стаю с сеновала.
Ярой – ярый, горячий, злой, вспыльчивый (по отношению к человеку); крепкий (о напитке).