Цитата
Да, извиняюсь, не 56, а 36))) 36 общераспространенных, и 54 - в диалектах.
Ну я понимаю когда люди ссылаются на разных там Геродотов и Иорданов, потому что другого больше ничего не осталось, но белорусы это не дулебы какие-нибудь, язык жив и даже в последние годы имеет положительную динамику и ссылаться на Карского (это даже если не учитывать его политические взгляды) в 2014 году это моветон. Есть же куча современных работ в том числе и на русском языке или с переводом.
Василий Денисович Старичёнок. Литуанизмы в белорусском языке: структура, семантика, функционирование. (я ещё по литовско-белорусским заимствованиям выкладывал на форум работы Лаучюте и Цыхуна)
Цитата
Одним из первых, кто составил
небольшой список балтизмов, был Е. Карский
(Карский, 2006, 110-130). Вопросами выявле-
ния и функционирования балтизмов в старобе-
лорусских текстах занимались К. Яблонскис,
Р. Й. Далиденас, А. И. Журавский, А. Н. Булыка
(Jablonskis, 1941; Дайлиденас,1969; Жураўскі,
1970; Булыка, 1972). С различных точек зре-
ния охарактиризованы балтизмы в работах
Ю. Лаучюте, А. П. Непокупного, Н. В. Бирилы,
Э. Смулковой, Е. Гринавецкене, Ю. Ф. Мацке-
вич, Е. М. Романович, Е. И. Чеберук и др. (Ла-
учюте, 1982; Непокупный, 1976; Бірыла, 1968;
Смулкова, Смулкова, 1993; Гринавяцкене, 1975).
Лексикографическая обработка балтизмов, их
этимология, территориальное распространение
рассматриваются в словарях Ю. А. Лаучюте,
А. Е. Аникина (Лаучюте, 1982; Аникин, 2005).
Исследователи часто дискутируют по вопросу
количественного состава балтизмов в белорус-
ском и других славянских языках, приводят
различные доводы относительно включения или
невключения того или иного слова в списсок бал-
тизмов. На основе данных «Словаря балтизмов в
славянских языках» Ю. А. Лаучюте подсчитано,
что количество балтизмов в белорусском языке
превышает цифру 550, в польском – 400, в рус-
ском – 200, в украинском – 60 (Аникин,
2005, 4).
Эти количественные данные, составленные на
основе материалов 60-70-х гг. ХХ в., не отражают
истинный количественный показатель балтизмов
в белорусском языке.
Изданный в 1979–1986 гг. пятитомный
«Слоўнік беларускіх гаворак паўночна-заходняй
Беларусі і яе пагранічча» и многочисленные ди-
алектные справочники позволили значительно
пополнить картотеку балтизмов (до 1200-1300
единиц с учетом производных суффиксальных
образований), которые в основном выявлены в
говорах белорусско-литовско-польского погра-
ничья. Наличие в лексическом составе значи-
тельного количества балтизмов свидетельствует
об интенсивных и продолжительных контактах
белорусского и балтийских языков, которые
начались почти полторы тысячи лет назад и про-
должаются до нашего времени.
Среди заимствований наиболее
рельефно
выделяется группа из 120 лексических единиц,
которые прошли все стадии лексико-семантической
адаптации и прочно закрепилась в
системе белорусского литературного
языка и егофункциональных
стилях. Значительную их часть
(около 100 слов) составляют имена существитель-
ные: адліга ‘оттепель’ (лит. аtlйga); бомы ‘бу-
бенчики, что прикрепляются к хомуту или дуге’
(лит. bъomas); буч ‘рыболовная снасть, верша’
(лит. bщčias, bučius); венцер ‘рыболовная снасть,
вентерь’ (лит. vėnteris , vėntaris); дзёгаць ‘деготь’
(лит. degщtas); крумкач ‘ворон’ (лит. krunkočius);
крупеня ‘крупяной суп’ (лит. kruopiene); лоўж
‘куча хвороста’ (лит. lбužas); парсюк ‘боров, ка-
бан’ (лит. paršiщkas); шаршатка ‘толстая и долгая
игла’ (лит. šaršė); шашок ‘хорек’ (лит. šẽškas);
янтар ‘янтарь’ (лит. gintaras).
Глаголы, как правило, обозначают опреде-
ленные действия человека: кешкацца ‘копать-
ся, возиться, медленно делать что-либо’ (лит.
teškentis); клыпаць ‘медленно идти, ковылять’
(лит. klypti, klibėti); лапіць‘латать, чинить, заде-
лывать’ (лит. lopyti); лындаць ’бездельничать,
баклушничать’ (лит. lindoti, lindėti); мянціць,
мянташыць ‘точить косу наждачкой, лопаткой’
(лит. menčiuoti ); сноўдацца ‘слоняться, болтаться
(лит. snaudaliuoti, snauduliuoti).
В группе слов литературного языка выделяется
подгруппа наиболее древних балтизмов, которые
засвидетельствованы в памятниках старобело-
русской письменности: атоса ‘тяж в повозке’
(фиксируется с 1643 г. ← лит. atгsaja); гірса
‘сорняк костерь’ (фиксируется с 1596 г. в форме
дырса ← лит. dirse, girse); клуня ‘хозяйственная
постройка, рига, клуня’ (фиксируется с 1503 г. в
формах клоня, клуня, клюня ←лит. kluonas); коўш
‘ковш’ (фиксируется с 1486 г. в форме ковшъ,
лит. kaušas); крушня ‘куча камней (фиксируется
с 1591 г. в форме крушня ← лит. krusnis); куль
‘куль соломы’ (фиксируется с 1540 г. в форме куль
← лит. kūlỹs); кумпяк ‘часть туши, окорок, бедро’
(фиксируется с 1503 г. в формах кумп, компь,
кунп, конп ← лит. kumpis); пуня ‘сенной сарай,
пуня’ (фиксируется с 1516 г. в форме пуня ← лит.
punia, punė); свіран ‘амбар’ (фиксируется с 1499
г. в форме свирен ← лит. svirna, svirnas); склюд
‘тесак’ (фиксируется с 1599 г. в формах склютъ,
склут ← лит. skliщtas).
Многие из древних балтизмов сохранились
только в говорах: берла ‘зерно, не очищенное отмякины’(фиксируется с 1584 г. в формах берело,
берло, бярало ← лит. bėralas); дзякло ‘подать’
(фиксируется с 1457 г. в формах дякло, дзякло
← лит. dщoklė, dėkla); люн, люна ‘болото, топь’
(фиксируется с 1552 г. в формах лунъ, люнъ ←
лит. liūnas); прымен, прымян ‘хозяйственная
постройка’ (фиксируется с 1521 г. в формах при-
мен, применъ, примн, примън ←лит. priemenė);
скіцер ‘кусок сала’ (фиксируется с 1540 г. в форме
скитера ← лит. sketerа); шлін ‘вязкая глинистая
почва’ (фиксируется с 1591 г. в форме шлина ←
лит. šlэnas).
В лексическом корпусе балтизмов выделяются
эксплицитные единицы, которые не сохранились
до нашего времени и отражают специифику
лексического состава старобелорусского языка:
жыбінцей ‘человек, ответственный за освещение
и отопление помещений’ (лит. žibinčius); койми-
нецъ ‘крестьянин, который живет не в помещении
вотчинника, а в отдельном доме’ (лит. kaimэnas);
мезлева, мезлива ‘вид подати’ (лит. mezliava); пир-
койта ‘строение’ (лит. pirkaitė); явктъ ‘ремень,
которым привязывается ярмо’ (лит. jаuktas).
Это вообще большая проблема, когда "непрофильные" российские историки, которые не говорят ни на литовском, ни на белорусском, ни даже на польском, и которые изучали историю ВКЛ довольно обзорно и посредственно и сквозь призму неких идеологических установок (я читал вузовский российский учебник) начинают что-то утверждать не владея предметом обсуждения. Это я сейчас неперсонифицированно говорю, просто не в первый раз замечаю.
Сообщение изменено: Ravnur, 21 Июль 2014 - 21:12.