117 ответов в этой теме

[Краки Нифлунг]

В оригинале chief

[Eugene_rus]

Ясно. Ну chief как бы вождь.
Просто насколько социологи и социальные антропологи были подключены к данной работе в авторах?
П. С. Хотя конечно в данном контексте вроде как не принципиально как они назвали, тем не менее Бигмен тоже вроде уже устоявшийся термин.

[Краки Нифлунг]

Ясно. Ну chief как бы вождь.
Просто насколько социологи и социальные антропологи были подключены к данной работе в авторах?
П. С. Хотя конечно в данном контексте вроде как не принципиально как они назвали, тем не менее Бигмен тоже вроде уже устоявшийся термин.

В русском аналогов бигмену точно нет. Старейшина? Но тут аналогия со старым дедом, который просто дольше всех живет. 

[varang]

Авторитет))

[Eugene_rus]

В русском аналогов бигмену точно нет. Старейшина? Но тут аналогия со старым дедом, который просто дольше всех живет.

Ну, если по аналогии с крестьянскими общинами РИ, то они управлялись старостами. Которых избрали.
По сути бигмэн почти вождь. Почти - потому что статус не наследственный в общем случае.

[Краки Нифлунг]

Большая часть значимых свидетельств неолитических конфликтов в Европе рассмотрена в этой сводке. Однако эта тема продолжает изучаться. В 2013 году в Американском журнале физической антропологии вышла статья «Patterns of Violence-Related Skull Trauma in Neolithic
Southern Scandinavia», где рассмотрены свидетельства межличностных и межгрупповых конфликтов в неолитических Южной Швеции и Дании. Попробую кратко рассказать о чем она.
Как справедливо замечено в предисловии, из всех доступных нам свидетельств, только данные антропологии (конкретно травматические повреждения на скелете человека) могут дать явные и бесспорные свидетельства произошедших конфликтов. Присутствие других следов не всегда можно толковать однозначно. Ограждение не всегда призвано служить военной цели, изображения оружия или военных сцен могут иметь религиозное, сакральное или политическое значение. Да и специализированного военного оружия тогда как такового не было. 



Насильственные травмы это обычно повреждения ребер, лопаток, рук. Но гораздо чаще страдает череп. Случайные травмы головы у взрослых и половозрелых людей довольно редки, они чаще встречаются у детей и стариков. Именно голова остается главной целью нападения на протяжении веков по психологическим и стратегическим причинам. Даже легкие и умеренные травмы головы имеют особенность повлечь за собой временной отключение сознания. Кроме того, лицо и голова психологически связаны с личностью жертвы и служат объектом вымещения агрессии. 
Материалами данного исследования послужили останки 378 человек из 87 памятников неолита на следующей территории.



Большая часть происходит из коллективных погребений (90%) и хронологически охватывает период от 3300 г. до н. э. до 1700 г. При этом более 90 % представлено взрослыми индивидами, которые были разбиты на 6 категорий.





Итак, из 378 человек, 55 несли следы повреждений (14,6%). Практически все пострадавшие были взрослыми, кроме двух подростков из датской выборки. Большинство (41 индивид или 10,8 %) выжили после травм , которые успешно зажили. Лишь 15 человек или 4% умерли после удара в голову. Среди них один неолитический датчанин, который имел две травмы – одна зажила, а от второй он умер. Травмы распределяются следующим образом.



Замечена разница в распределении травм между полами. В Дании 16,9% мужчин обладали зажившими травмами против 7,2 % женщин. В шведской выборке 11,6 % у мужчин против 6,1 % у женщин. В объединенной выборке эта разница также значима (15,7 % заживших травм против 6,8%). Всего в общей выборке 18,8 % мужчин против 11,4 % женщин. Таким образом, женщины чаще, чем мужчины становились смертельными жертвами насилия – 4,5 % женщин против 3,6 % мужчин. Как правило, большинство ударов приходилось на правые передние и теменные кости черепа. 



Подавляющее большинство (91,6 %) заживших травм головы представляли собой небольшие повреждения, до 2 см. В то время как значительная часть (60 %) смертельных травм имела более серьезные размеры. 
Интересно, что смертельные ранения мужчин по большей части расположены на левой стороне головы, что логично, если сталкиваются двое противников-правшей лицом к лицу. У женщин же, напротив, больше страдала правая сторона головы. Вероятно, травмы они получали не находясь лицом к лицу к агрессору. Также заметна тенденция заживших травм лобной кости, что предполагает нелетальные столкновения. 
Женщины неолитической Скандинавии страдали от насилия не намного меньше мужчин, но гибли чаще. В шведской выборке незажившие травмы были вообще только у женщин.

В этом регионе нет следов массовых убийств, погромов и разрушений, как в Германии или Австрии. Нет тут и значительного числа убийств вообще, что предполагает смерть противника как возможный, но не единственный сценарий конфликта. Преобладание заживших травм у мужчин делает их основными участниками конфликтов. Однако, наличие травм у женщин позволяет сделать вывод, что они также часто становились участниками столкновений. Вряд ли можно говорить о бытовых конфликтах, в них чаще страдают лицевые кости. Такие травмы тоже есть, однако большинство данных свидетельствуют о том, что женщины получали повреждения отвернувшись от угрозы, безоружные и неспособные к сопротивлению(лежа на земле?). Это говорит о характере столкновений в форме рейдов на поселения, а не упорядоченных сражений. Кроме того, можно сделать вывод, что детородный потенциал не защищал женщин от возможности стать жертвой нападения. 
Размер и характер повреждений позволяют сказать, что в подавляющем большинстве случаев повреждения наносились примерно одинаковыми орудиями – метательным оружием, дубинками, каменными топорами. 
Авторы сравнили распространенность травм на этом материале с некоторыми другими выборками. В выборке по культуре ямочной керамики Готланда лишь 11 % несло следы повреждения. Все были излеченными. Подобно обсуждаемому исследованию, травмы были у 14 % мужчин и 7,7 % женщин. У 109 индивидов из неолитической культуры Лендьел с территории Польши 12,8% обнаружило травмы головы (14/109), 20% мужчин, 10% женщин и 4,2% невзрослых. Из 320 поздненеолитических черепов (3500–2800 до н.э.) из северной Германии выявлено 4,4% (14/320) пострадавших, в основном мужчины. Далее на запад, 8,9% (31/350) ранненеолитических (3800–3200 до н.э.) черепов из Британии проявили признаки травмы. Хотя некоторые из результатов, особенно для ямочной керамики или Лендьел, схожи с цифрами шведской выборки, датчане демонстрируют более высокий процент травмированных. Эта разница требует последующего изучения, однако стоит заметить, что в региональном контексте она соответствует более ранним, позднемезолитическим показателям, отразившим также высокую распространенность травм. Еще один фактор –большая сохранность датского материала, что положительно сказывается на возможности диагностики повреждений. 
Контекст погребений не дает возможности предполагать массовые одновременные убийства. 

Жаль, что авторы не упорядочили исследованный материал хронологически и археологически. Вероятно, это позволило бы сделать гораздо больше выводов.

[Краки Нифлунг]

Стрелы в костях как маркеры конфликтов в неолите.

Прошлый пост был посвящен травмам черепа как маркерам конфликтов в неолите. Но как известно, одной головой человек не ограничивается. Теперь речь пойдет о травмах тела. Причем о таких травмах, которые иначе как боевые не интерпретируешь. Это кости со остатками наконечников стрел. И поможет в этом замечательная статья-сводка Л.Б. Вишняцкого.

Стоит понимать с какими данными мы имеем дело и как их воспринимать. По подсчетам исследователей, лишь каждая третья стрела попадает не в мягкие ткани, а в кость. При этом застревает в них тоже не каждая. Разумеется, костяк с такой находкой – редкий случай в археологии. Тем более, если речь идет о неолите, когда стрелы делались либо из камня, либо из органических материалов, таких как кость. Такие находки, впрочем, известны по всему неолитическому миру. Интересно, что в Восточной Европе их очень мало – они описаны только для мезолита (2 штуки). Возможно, дело в недостаточной изучененности коллекций, а может в том, что распространение подобных находок связывают с неолитизацией, а в Восточной Европе с этим было не очень просто. Так или иначе, для Западной Евразии мы имеем 82 находки костей с наконечниками стрел. Со списком можно ознакомиться по ссылке сверху. А пока следует рассмотреть полезную информацию, которую он несет сам по себе.

- Существует явный хронологический перекос. Для раннего неолита характерно небольшое количество таких находок, более или менее распространенное. Для позднего – многочисленны и концентрируются на юго-западе Европы (Испания, Франция). При этом для Балкан и Италии таких находок нет.

- Почти все (79 из 82) из застрявших в кости орудий – это наконечники стрел, сделанные из кремня. Есть два костяных наконечника (в теле одного человека) и медный осколок кинжала. При этом, в костях мезолитических людей региона костяные наконечники встречаются куда чаще – почти в трети случаев.

- Большинство костяков мужские (94,3 %) и принадлежат взрослым. Это совсем не похоже на распределение травм на черепе, где женщины составляют все же заметную долю от выборки. Кроме того, обратное и соотношение выживших. Травмы с признаками заживления — 28 (44 %), без признаков заживления — 36 (56 %).

- Общее число ран, нанесенных сбоку и сзади превышает число тех, кто нанесли лицом к лицу. В 9 случаях выстрел был произведен сверху.

- Чаще всего страдал корпус – грудь, живот, таз, спина. Это схоже с наблюдениями о раненых в боях с индейцах в относительно недавнем времени.

Из всего этого следует, что люди неолита старались совершать засады и неожиданные нападения, используя дистанционный бой. Сокращали дистанцию они скорее всего при нападении на поселки, поэтому раны от стрел почти отсутствуют у женщин, зато травмы черепа затрагивают оба пола. При засадах часто использовали деревья, и подобные мероприятия обычно оканчивались успешно, судя по соотношению умерших и выживших после стреляных ран. Большее количество костей с наконечниками в неолите по сравнению с мезолитом не обязательно означает сильную интенсификацию конфликтов. Не стоит забывать, что населения стало больше. Но показательно соотношение наконечников в костях животных и людей для разных эпох. Для среднего и раннего палеолита – ноль людей и 8 животных. Для позднего палеолита и мезолита 22 для людей, 42 для животных. Для неолита же 82 к 9 в пользу людей.

Кстати, для более раннего периода по Старому Свету в целом расклад такой. Отсюда

[профессор Перзеев]

 

Восточной Европе их очень мало ...Возможно, дело в недостаточной изучененности коллекций,

Существенный фактор на самом деле.

[Краки Нифлунг]

Ничего не нашел об "эпохе раздробленных черепов" в Скандинавии. Мб и не было ее. Никто из тех, кто занимался травматизмом неолита в относительной современности об этом не упоминает.

[Северянин]

Потому что КШК не относится к неолиту.

[Краки Нифлунг]

Отлично, значит надо срочно переписывать такие работы как

"New dates for the Late Neolithic Corded Ware Culture burials and early husbandry in the East Baltic region"
или
"Burial in the Swedish-Norwegian Battle Axe Culture: questioning the myth of homogeneity" из сборника Neolithic Diversities.

или в недавней работе по генетике КШК из Скандинавии 
https://royalsociety.../rspb.2019.1528

и множество других. Да что далеко ходить. В 69 посте речь о работе "Patterns of Violence-Related Skull Trauma in Neolithic
Southern Scandinavia" с временными рамками до 1700 до н.э.

Спор ради спора чтоли?

[профессор Перзеев]

По хронологии, принятой в зарубежной археологии КШК  это поздний неолит. По советской хронологии - эпоха бронзы. Это автоматом перекочевало и в российскую археологию. И тут много забавного. Фатьяновская культура, например, это бронзовый век, хотя все их металлические изделия сделаны из меди, настоящей бронзы они не знали. А вот синхронная им на этих же территориях Волосовская культура это энеолит, хотя с металлургией там почти никак и нет производящего хозяйства.

[Северянин]

Вы же отлично знаете, что само понятие энеолит/халколит в Северных Западно европейских не используют. У них нет этих слов, они просто называют это время поздним неолитом. Это просто название, они прекрасно знают что это никакой не неолит, что это энеолит, но у них такой термин не используется. Просто, так исторически сложилось в доморощенной западной европейской археологии, что после неолита у них сразу бронзовый век. КШК это не бронзовый век, вот и приходится им назвать его поздним неолитом. Но это просто игра слов.

[Краки Нифлунг]

Вы же отлично знаете, что само понятие энеолит/халколит в Северных Западно европейских не используют. У них нет этих слов, они просто называют это время поздним неолитом. Это просто название, они прекрасно знают что это никакой не неолит, что это энеолит, но у них такой термин не используется. Просто, так исторически сложилось в доморощенной западной европейской археологии, что после неолита у них сразу бронзовый век. КШК это не бронзовый век, вот и приходится им назвать его поздним неолитом. Но это просто игра слов.

Только при чем здесь тогда ваш ответ "Потому что КШК не относится к неолиту". Как это вообще относится к тому, что я написал в 72 сообщении? Ясно ведь, что информацию надо искать, используя западную периодизацию. Я же говорю - спор ради спора.

[Северянин]

Притом, что я написал что они прекрасно знают что это не неолит. Они прекрасно знают что это энеолит, они прекрасно знают это название, потому что в южных странах оно используется, и прекрасно знают что КШК это энеолит. Но в своих статьях они пользуются местной традиционной терминологией.

[Краки Нифлунг]

И как к "периоду раздробленных черепов" это относится то?

[Краки Нифлунг]

Продолжая тему межгрупповых конфликтов в неолите, хотел бы кратко изложить суть одной интересной статьи, вышедшей в Acta Archeologica в 2004 году. Работа за авторством Йонаса Кристенсена называется WARFARE IN THE EUROPEAN NEOLITHIC . Это обзорная статья, довольно объемная, в которой делается попытка показать войну в неолитическом обществе полно, но кратко. Я решил выписать кое-какие важные на мой взгляд моменты.


Неолитические лучники. Петроглиф из Испании.


На что похоже?

Естественно, без сравнений и параллелей не обошлось. Чтобы понять как выглядела война в неолите, полезно обратиться к данным о людях, которые живут похоже. Приводится ссылка на этнографическую выборку в 50 сообществ, чем образ жизни схож с неолитическим. Из них 15 либо не участвовали в войне, либо делали это исключительно редко.Свернуть

При этом только из четырех из них не было никакой военной организации. В другой выборке из 90 групп только 11 не участвовали в войнах, а 53 вступали в войну хотя бы раз в год. Похоже, что только 10% подобных групп редко или никогда не участвовали в войне. Большая часть из них жила на территории с низкой плотностью населения, в географической изоляции или была изгнана со своей территории ранее. Что интересно, во многих «мирных» сообществах вероятность убийств на бытовой почве была выше. Впрочем, некоторые современные исследователи утверждают, что нынешние «примитивные» группы начали интенсивные войны лишь после столкновения с западной цивилизацией, т.е. мы вроде как и не можем проводить аналогии на этнографическом материале. Но археологию и антропологию пока никто не отменял. 
Кроме того, часто говорят о том, что войны в первобытных сообществах несопоставимы с современными. Это ритуализированное действие, где не налажена логистика, командование, боевые столкновения заканчиваются после нескольких смертей, отсутствуют эффективные и организованные подразделения. Впрочем, количество убийств указывает на форму войны, а не на смертность от конфликтов. К примеру, в первобытных обществах соотношение смертей во время войны к общей численность населения доходит до 10%, а в цивилизованных обществах как правило до 5%. Однако это скорее следствие сравнительно меньшей численности населения у первых. 

Как воевали?

Исследователи располагают лишь тремя источниками, которые можно трактовать как наличие войны в древности. Это боевые травмы, наличие укреплений и наличие оружия. Впрочем, только травмы от оружия могут служить явным свидетельством войны. Остальные два источника могут быть интерпретированы иначе.
Возможно, наличие трепанаций может служить одним из косвенных признаков наличия войны. Замечено, что наиболее часто они встречаются в неолите у мужчин, при этом трепанируется кость с левой стороны. Высказано предположение, что процедуре подвергались раненые люди, с травмой головы, нанесенной противником. Смысл операции был в удалении поврежденных разбитых костей. Хотя это не единственное объяснение трепанаций. Известны «склады» черепов, которые могли иметь как ритуальный характер в форме поклонения предкам, так и быть чем-то вроде кладовой трофеев в виде голов побежденных противников.
Засады и набеги – самая частая форма противоборства в первобытных группах современности. Они бывают разные – рейды в глубь вражеской территории с убийством всех встречных или сложные засады. Наиболее часто практикуется нападение на поселение врага незадолго перед рассветом. Характерно, что в этом случае большая часть жертв – это женщины и дети, безоружные и в меньшинстве, которых часто убивают сзади. И хотя редко уничтожают все поселение или всю вражескую группу, такое случается. Не часто, но хотя бы раз в поколение. При этом убивают всех – женщин, детей, мужчин и стариков.
Битвы двух отрядов тоже случаются, но они крайне ритуализированы. Обычно стороны договариваются о месте и аспектах проведения битвы. Перед боем раздаются насмешки, пляшутся танцы и пр. Обычно используются луки и метательное оружие, однако в ближнем бою оно применяется только для уничтожения бегущих или добивания раненых. Военные лидеры могут быть обнаружены и в примитивных обществах, но их роль – вести за собой, вместо того, чтобы командовать сзади. Воины обучаются индивидуальному бою, а не слаженным действиям в составе организованных единиц. 
Раньше считалось, что первобытные сообщества не руководствовались политическими или экономическими причинами для ведения войны, а боевые действия совершались исключительно ради вопросов престижа и статусности. Однако, исследования показали, что экономические мотивы преобладают. Иногда войны начинаются ради мести за то или иное преступление, ради грабежа или захвата новых территорий или захвата пленных (не рабов), которыми часто оказываются женщины. Огромную роль играют трофеи, которые считались наделенными священной силой. Также ими наносились оскорбления убитому врагу или его родственникам. 
Неолитические группы северо-запада Европы классифицируются обычно как эгалитарные племена, где лидеры имели влияние, но не власть, что характерно для более поздних иерархических вождеств. В результате войн население старается группироваться, обеспечивая тактическое приемущество. 
Важное наблюдение – это то, что война не является препятствием для торговых отношений или обмена брачными партнерами. Таким образом, наличие торговых контактов или импортов не говорит, что общества никогда не воевали. Еще один важный аспект – война, естественно, может привести к сокращению населения, но также может привести и к его приросту за счет ассимилированных членов побежденной группы. Часто боевые действия приводят к замене и/или перемещению коллективов. Кроме того, конфликты приводят к основанию новых поселений, где более мелкие группы объединяются в одну крупную для защиты от нападений. 

Чем воевали?

Оружие не всегда имело только одну функцию. К примеру, полированные кремневые топоры вполне могли использоваться в бою, но как правило, имели символическое и ритуальное значение. Кроме того, обычно они использовались для деревообработки, как показали результаты трасологического анализа. Однако, такие же топоры были использованы для нападения в Тальхайме. Каменные топоры, используемые в качестве погребального инвентаря были статусными предметами. Кроме того, были топоры столь миниатюрные или со столь узким отверстием, что использовались только в качестве ритуальной символики. При этом топоры-молоты скорее всего явно использовались и для военных целей. С появлением металла медные топоры, часто интерпретируемые как боевые, зачастую тоже совмещали несколько функций – на некоторых обнаружены следы работы с деревом или горных работ. Более определенно выглядят каменные булавы, применение которые для иного труда, кроме боевого вряд ли возможно, однако не исключает их ритуальный характер. Можно констатировать, что в качестве статусного погребального инвентаря топоры и булавы в позднем неолите потихоньку замещались на кинжалы. Основным дистанционным оружием был лук, который являлся простым изделием из цельного куска тиса или вяза. Это был типичный лонгбоу с длиной около 170 см. Наличие композитных луков предполагается исходя из некоторых изображений. Кроме того, наличие остатков защиты запястья позволяет говорить о том, что в позднем неолите луки были более мощные, возможно как раз композитные. 


Реконструкция лучника культуры колоколовидных кубков.

Стрелы имели разнообразные наконечники, обычно из кремня, очень редко из кости. При этом длина стрелы не превышала 70 см. Присутствовало и другое оружие – копья деревянные и копья с кремневыми наконечниками, кинжалы из камня и металла.
Единственный пример защитного вооружения из неолита – остатки деревянного щита из погребения культуры шаровидных амфор в Германии. О наличии кавалерии говорить не приходится, хотя лошадь была известна. Повозки, в которые запрягались быки не могли использоваться непосредственно в боевых действиях, однако были бы весьма полезны для логистики. При этом наличие дорог упростило бы их передвижение. В Германии обнаружены остатки деревянного пути длиной в один километр и шириной четыре метра. Нельзя исключать, что он мог быть использовал и для военных действий. 

Где оборонялись?


Как уже сказано выше, ограждения у укрепления не могут служить однозначным свидетельством войн. Но рассмотреть их наличие в неолитической Европе стоит. Самые древние неолитические ограждения принадлежат культуре линейно-ленточной керамики и технологически различны. В одних случаях это канавы, в других палисады, в третьих рвы или все вместе. Иногда они охватывают все поселение, иногда какие-то отдельные здания внутри населенного пункта, а бывает и так, что внутри них не обнаруживается следов строений. В поздней фазе ЛЛК известно около 60 подобных ограждений. 
Интересно одно из поселений в Бельгии, которое охватывает своеобразная стена, перед которой выкопан ров. При этом южный пробел в стене трактуется как ворота, а северный – как некая башня. Всего этой стеной было огорожено 1,6 гектара, однако вся северная половина внутреннего пространства использовалась, вероятно, как пастбище. 



На другом поселении было отмечено три канавы, образующих концентрические круги. Следов палисада, однако, не имелось, но в южной части обнаружены следы вертикально воткнутых в канаву кольев.
Сегодня такие поселения по большей части ЛЛК трактуются как культовые места. Однако есть и другое мнение – некоторые укрепленные центры группируются в западной части ЛЛК, на границе с охотниками, которые отделены полосой ничейной земли. Подобная ситуация обнаруживается и в Бельгии. Это может указывать на враждебные отношения между локальными фермерами и охотниками в западной части ЛЛК. Культура линейно-ленточной керамики распадается на ряд вариантов, которые дадут начало отдельным культурным группам. Часть из их поселений также обносятся стенами, канавами или палисадами. Такие центры также трактуются обычно как культовые или политические. На многих из них нет следов постоянного проживания. 
В среднем неолите укрепления обнаруживаются во Франции, Германии, Британских островах. В общем, как их количество, так и географическая распространенность значительны. Многие из них по прежнему окружают явно культовые места.Мы можем наблюдать даже целые бастионы или заграждения, сложенные из камня.



На некоторых из них имеются следы столкновений, например, наконечники стрел в большом количестве. В поздненеолитической Центральной и Северной Европе такая практика сходит на нет. Стены еще продолжают строиться, но обычно на окраине, вроде Британских островов. Поселения культур шнуровой керамики и колоколовидных кубков обычно небольшие и неукрепленные. 
Есть ряд исследований, посвященных функциональному назначению укреплений в европейском неолите. Как правило, для большинства из них защитные функции не являются основными. Археологи предполагают иные сферы их применения – как загоны для скота, место отправления культа, политический центр и прочее. Поселения со стенами делятся на два основных типа – со следами проживания и без них. Что интересно, неолитические укрепления вряд ли могли выдержать долгую осаду. Также они не смогли бы обеспечить снабжение защитников водой в течение длительного времени. Да и обеспечение значительных масс атакующих едой и питьем также непросто. Само наличие укреплений указывает на сотрудничество нескольких поселений, что также предполагает наличие какой-то более сложной социальной структуры. Возможно, что их существование являлось уже явной преградой для осуществления неприятельского рейда. Или стены были призваны обеспечить тактическое приемущество при нападении – с них было удобней обстреливать атакующих, и это позволило бы меньшими силами отбиться от больших. По крайней мере, одно из подобных поселений во Франции как раз и предполагало обстрел противника с внутренних укреплений, пока он пробирается через внешние. 


Таким образом, в неолите мы имеем все свидетельства вооруженных столкновений, но интерпретировать их нужно осторожно и в комплексе. 

[Краки Нифлунг]

Война или мир в мезолитической Европе

Недавно 3seemingmonkeys скинул пару ссылок. Там довольно интересные работы, которые надо бы в ближайших постах осветить. Одна из них касается войн и боевых столкновений в мезолитической Европе. Странно, что она прошла мимо меня. Впрочем, я больше сосредотачивался на неолите, но про мезолит кое-что тоже проскакивало. Вот здесь, например, кое-что про столкновения на севере европейской части России, здесь было коротенько про стрелы в костях,

Однако какой-то общей сводки по мезолиту я не видел. В статье  "Violence and group cohesion in the European Mesolithic" она представлена в виде карты. Попробую рассказать вкратце о чем статья, дополнив ее несколькими другими работами, которые нашлись  у меня в загашнике. Стоит учитывать, что если в случае неолита у нас гораздо больше свидетельств войн, таких как  укрепления, оружие и травмы, то  для мезолитического населения круг источников сузится. Оно было более мобильным, следовательно не было нужды в укреплениях, а оружие воина ничем не отличалось от оружия охотника.  Поэтому главным источником вооруженных столкновения для мезолита остаются травматические повреждения скелета.  Но не всякие.

Считается, что нападающие с большей вероятностью атакуют голову и шею, поэтому травмы посткраниального скелета (все кости ниже головы) считаются  связанными в основном с несчастными бытовыми случаями. Хотя есть исключения. Например, травмы кистей и рук могут считаться травмами самозащиты, когда человек пытается заслониться от удара.  Но такая трактовка не считается однозначной.  Другое дело травмы головы. Их наличие отмечены во многих случаях, причем это травмы как зажившие, так и приведшие к смерти.  Зачастую это повреждения характерной формы, которые не оставляют сомнений в том, что характер их получения не бытовой.  Отдельный случай – травмы с застрявшими наконечниками. Более подробно про стрелы в костях можно почитать по одной из ссылок вверху.

Но вернемся к статье. Наши представления о древних – это обычно две противоположности, такие как «жестокий варвар» и «благородный дикарь» (типа синих человечков из Аватара) и по большей части отражают только наши представления, а не реальность.

Этнографические данные об охотниках-собирателях показывают значительную изменчивость, когда нет радикальных вариантов – полностью пацифистских или полностью вовлеченных в войны обществ.  Что интересно, эта вариабельность отражена и в распределении боевого травматизма на археологических памятниках мезолита.  Где-то мы видим лишь одиночные могилы с травматическими повреждениями, а где-то явные следы вооруженных столкновений.

Распределение вероятных боевых травм в Европе.

Chronology is represented alphabetically, with A representing the earliest site, and V the latest. The exception is W, which is not included in Estabrook's list. A: Voloshkoe and Vasilyevka, Dneiper Rapids, Ukraine; B: Zvejnieki, Latvia; C: Vlasac, Lepenski Vir (Iron Gates), Serbia-Romania; D: Ofnet, Germany; E: Franchthi Cave, Greece; F:Schela Cladovei, Romania; G: Muge, Portugal; H:Culoz, France; I: Gough's Cave, UK; J: Trou Violet, France; K: Colombres, Spain; L: Tågerup, Sweden; M: Møllegabet, Denmark; N: Mannlefelsen, France; O: Stora Bjers, Norway; P: Vatte Di Zambana, Italy; Q: Donkalnis, Lithuania; R:Skateholm, Sweden; S:De Bruin, Netherlands; T: Gøngehusvej, Denmark, U: Korsør Nor, Denmark; V: Téviec and Hoëdic, France; W: Hohlenstein Stadel, Germany. (Basemap from www.youreuropemap.com)

 

Некоторые примеры вооруженных столкновений в мезолите.

На  Дунае,в местечке Скела-Кладовей, было найдено 57 захоронений, часть из которых имела следы травматических повреждений. Пятеро человек имели в костях застрявшие наконечники,  у пяти черепно-мозговые травмы и у девяти травмы посткраниального скелета.  Часть из этих людей, вероятно, была погребена примерно в одно и то же время, что указывает  на какое-то столкновение. Кстати, самая верхняя картинка изображает не кельтов,как можно было бы подумать, а  боевые столкновения на Дунае  в мезолите и оружие, которое тогда использовалось. Лучник как раз демонстрирует орудие поражения скелетов из Скела-Кладовей.

 

На Днепре в свое время были раскопаны памятники Волошское  и Васильевка, и характер тамошних повреждений позволил исследователям предположить столкновение за  ресурсы, вероятно рыбные (интересно, как это установили?).  Причем, судя по характеру травм, они были нанесены оружием другой культурной группы.  Здесь коротко я упоминал об этом, заметив, что представленные данные вряд ли репрезентативны, потому что серии малочисленны.

В Южной Германии в местечке Офнет было найдено знаменитое захоронение черепов, всего 34 черепа. Часть из них отделена от тел еще до разложения, на что указывают сохранившиеся позвонки. Хотя это захоронение указывает скорее на культ черепа, чем на братскую могилу жертв боев,  как минимум восемь черепов имеют травматические повреждения.

 

Черепа из пещеры Офнет

Похожая находка есть в Хоэнштайн-Стадель, где  найдены три головы – мужчины, женщины и младенца.  Черепа взрослых имели травмы без следов заживления.

В Дании и Южной Швеции есть следы насильственных травм. Это время культур Маглемозе, Конгемозе и Эртебёлле, и среди погребенных на их могильниках есть двадцать один человек с травмой черепа. Однако большинство травм зажившие. Незажившие принадлежат двум женщинам и одному мужчине.  Есть также трое погребенных с травмами от наконечников стрел или копий  - в двух случаях в районе таза, в одном в районе шеи.  Все три раны были смертельными.  Всего процент смертельных ран от количества погребенных в Дании и Швеции составляет 3%.  Индивидов с тупыми травмами черепа 12%  в Дании и 6,5% в Швеции.

Слева одна из жертв мезолитических войн в Скандинавии. Черным выделен наконечник, застрявший в области шеи.

Впрочем, эти свидетельства ни в коей мере не являются отражением какой-то тотальной войны, ведь они не повсеместны. Крупные кладбища мезолита, такие как Олений остров или Лепенский Вир показывают большое число погребенных и низкий процент  травм. Не обязательно случающиеся столкновения могли быть лишь там, где имелась высокая концентрация населения. Богатое морскими ресурсами побережье Португалии было относительно густонаселенным в мезолите, но случаи насильственных травм невелики. Кроме того, война могла быть не единственным способом разрешения конфликтов. Например, для высокого уровня заживших черепных травм  в  Южной Скандинавии предположена модель ритуальных поединков на дубинках, без намерения убить. Из девяноста свидетельств повреждений черепа, показанных на карте сверху, сорок зажившие, что указывает на то, что убийство не было обязательной или единственной целью столкновения.

 

Violence and group cohesion in the European Mesolithic

https://www.theposth...ead/article/376

Violence in Palaeolithic and Mesolithic Hunter-Gatherer Communities

https://www.cambridg...nter-gatherers.

Anthropology, archaeology, and the origin of warfare

https://www.jstor.org/stable/3560217

 

Mesolithic human remains from Southern Germany

https://www.research...outhern_Germany

 

Interpersonal violence at Lepenski Vir Mesolithic/Neolithic complex of the Iron Gates Gorge (Serbia-Romania)

https://www.research..._Serbia-Romania

https://andvari5.liv...l?utm_source=nc

[bolotich2000]

Я недавно интересовался этой темой. Этих пришельцев с юговостока сейчас принято ассоциировать с ямниками, но там тьма противоречий возникает.

Во-первых почему то они с этим приходом связывают не линейно-ленточную, а линейно-шнуровую, более позднюю.

Во-вторых ген толерантности к молоку там совершенно изолированный, не степной, притом он в основном связан с палеоевропейскими генами а не ИЕ, то есть сконцентрирован в районе наибольшего скопления не-ИЕ генетики европы. и при этом почти не встречается в области Андроново и Ямной, и вообще какой-либо азиатской.

[bolotich2000]

[bolotich2000]

 А ведь считается, что это самое близкое к человеку животное. 

 

морфологически то вроде как да, но вот с тз биохимии и анатомии, там вопрос к кому человек ближе, во всяком случае инсулин, сердце почки и многое другое гораздо ближе к свинье

[bolotich2000]

или во время совместной охоты, которая требовала кооперации.

 

 

Вообще то шимпанзе неплотоядны

[Краки Нифлунг]

Конечно, ведь они  всеядны.

[bolotich2000]

Конечно, ведь они  всеядны.

Они травоядны. Всеядность можно любому животному приписать, типа корова не заметила паучка в траве, это демагогия.

Кстати говоря они убивают львов, но не едят их. Если бы они были плотояды они бы их ели, а они их убивают из-за вражды

[Краки Нифлунг]

Ясно. Значит международная систематика и исследования биологов, определяющих шиманзе как всеядных - это так, ни о чем. Лучше довериться blotovich2000.

Ваше графомания и стремление что-то написать, прежде чем прочесть  - прямая дорога к бану.

[bolotich2000]

Вот достаточно достоверная информация о рационе шимпанзе, во всяком случае не из разряда "рабинович напел" и "вася знает"

 

Нам известно, что социальная структура шимпанзе похожа на нашу. У них есть семейные ссоры, борьба за власть, интриги, объединения, хитрость, но также верность и преданность.
Изучение шимпанзе в естественной среде обитания позволило узнать, чем они питаются. Шимпанзе обитают в тропических лесах Африки и по-прежнему большую часть жизни проводят на деревьях. Питаются они тем, что находят на деревьях. То есть фруктами (преимущественно), растениями, цветами, смолой, орехами и ягодами. Они без разбору едят все, что находят: птичьи яйца, личинок, термитов и других насекомых. Шимпанзе — удивительные создания, они готовы попробовать почти все, но в то же время весьма придирчивы. Любую пищу они тщательно осматривают, удаляя все, что может оказаться несъедобным, и лишь затем съедают.
Изредка шимпанзе охотятся на небольших млекопитающих, например на детенышей обезьян. Охоту они ведут коллективно: окружают свою жертву, а затем убивают ее, разрывая на части. В отличие от настоящих плотоядных, у шимпанзе (как и у людей) отсутствуют данные природой орудия убийства, такие, как острые зубы и когти.

 

http://sigaretty.ru/knigi/3/3-6.html

[bolotich2000]

Странная какая то позиция администрации ратовать за псевдонауку выдавая ее за "мнение биологов".

В научной литературе нет никакого "плотоядия" шимпанзе.

Ученые не относят к плотоядным всех подряд на основании лишь единичных случаев поедания мяса, у плотоядных есть свои особенности конституции и физиологии.

[Краки Нифлунг]

Странная какая то позиция администрации ратовать за псевдонауку выдавая ее за "мнение биологов".

В научной литературе нет никакого "плотоядия" шимпанзе.

Ученые не относят к плотоядным всех подряд на основании лишь единичных случаев поедания мяса, у плотоядных есть свои особенности конституции и физиологии.

Вы буквы читать умеете? Где кто-то писал о плотоядности?

Или вы уже в десятке тем сами с собой спорите? Это называется оффтоп и флуд.

[Grad]

Кстати говоря они убивают львов, но не едят их. Если бы они были плотояды они бы их ели, а они их убивают из-за вражды

Львов вряд ли, может львят. Так и сами львы убивают чужих львят и вроде бы не едят, а только убивают. 

[Краки Нифлунг]

Наверное тоже сюда
 

Был ли первобытный бунт бессмысленным и беспощадным?

Постоянные читатели этого журнала знают, вероятно, что мне интересны свидетельства вооруженного насилия в дописьменные эпохи. Случайные посетители могут посмотреть тег первобытные войны. Впрочем, насилие в ту эпоху не обязательно было выражено войной. Это могло быть и внутригрупповое насилие. В любом случае, насилие отражало какие-то кризисные явления. Однако всегда ли кризисы в первобытном обществе  вели к насилию или войне?  Частичный ответ на этот вопрос дает статья  польского археолога Славомира Кадрова под названием "Violence in Eneolithic and Early Bronze Age

North of Carpathians".  Попробую пересказать ее содержание.

Археологические маркеры кризисных явлений не всегда четко различимы.  Так  укрепления, раненые и убитые, следы пожарищ и битв обычно свидетельствуют о войнах. Но и здесь не все и не всегда просто и легко отличимо. Об этом я как-то упоминал. Что тогда может сказать нам о состоянии кризиса в обществе? О потрясениях, если они не всегда сопровождаются насилием или войной?  Таким вопросом задается и Кадров. Среди множества возможных способов интерпретации остатков материальной культуры в терминах палеосоциологии, теория культурного анализа Роберта Уитноу  представляется Кадрову одной из наиболее эффективных. Она позволяет выявлять кризисные ситуации, не всегда сопровождающиеся насилием, и следствием которых стало изменение материальной или духовной культуры. Уитноу предложил динамическую модель культурной структуры, центральным пунктом которой является моральный порядок, состоящий прежде всего из ритуала и идеологии (тут наверное лучше употребить термин мировоззрение), символов и общественных институтов. Взаимовлияния и отношения между этими элементами культурной структуры определяют динамику нравственного порядка и, одновременно, саму культуру и социальную структуру. Функционирование ритуалов и символов (но не их значение) вполне доступно археологическому наблюдению.  Первопричиной социокультурной динамики (конфликтов, изменений) является разрыв между программой и реальным осуществлением нравственного порядка. Иными словами, социальные конфликты обусловлены "естественными" различиями между практикой и теорией в социальной жизни, то есть между системой принятых норм и их повседневной реализацией. Между "хотелось как лучше" и " получилось как всегда". Кадров предлагает рассмотреть три примера, иллюстрирующие различные формы возможных социальных конфликтов, отраженных главным образом в резких изменениях структуры жилого и нежилого пространства. Они показывают разную степень интенсивности социального конфликта в контексте различных культурных традиций.

Весь мир насилья мы разрушим...

Я как-то размещал текст одной статьи (кстати, за авторством того же Кадрова) про общества эпохи медного века в Польше (тыц и тыц). Картинка, конечно, археологически яркая, однако  закончилось все для этих обществ не  очень хорошо. Около 4300 г. до н.э. на территории Бжесць-Куявской культуры (БКК) произошло что-то нехорошее. Это событие отметилось многочисленными пожарами на всех поселениях, некоторые из них были разрушены.  Это затронуло и центральные поселения, и поселения-саттелиты. Причем случилось это событие на пике развития культуры, когда демографический потенциал был наибольшим.   На одно из неукрепленных крупных поселений, Ослонки, враг напал внезапно. Вероятно, на месте он застал только женщин, детей и стариков.  В могиле 13, к примеру,  найдены взрослая женщина и двое детей. Женщина и старший ребенок погибли от удара топора из оленьего рога.  Вот такого:

 

В другом месте поселения обнаружена посуда со следами пищи – она готовилась, когда напали враги.  Атака произошла осенью, после сбора урожая и нападавшие не были чужеземцами. После нападения оба центральных населённых пункта этой культуры (Ослонки и Бжесць Куявский) продолжили функционировать. Однако многие  поселения-сателлиты и некоторые мелкие могильники были полностью заброшены. Жители начали строить укрепления на обоих центральных поселениях, состоящие из рвов и деревянных палисадов. Поселения становятся меньше, людей на них тоже. В целом, наблюдаются признаки  культурного и экономического кризиса. Продолжались некоторые ремесла (например, работа с оленьими рогами и костями), но и импорт редких и дорогих ресурсов почти прекратился. Перестала поступать медь, и металлургия зачахла. Престижный шоколадный и юрский кремень заменены на местные породы. Только янтарь продолжал поступать, как и раньше. Все становится более однотипным и упрощенным. Яркие орнаменты на костяных изделиях сменяются на невзрачные образцы.  Изменяется и погребальный обряд.  Вместо гендерно-дифференцированных(мужчины на правом боку, женщины на левом), богатых инвентарем погребений появляется унифицированный обряд, который  во многом похож на первые фазы новой культуры - культуры шаровидных амфор (КША). Керамические формы тоже претерпели изменения, постепенно трансформируясь в сосуды КША.  Все эти изменения произошли после атаки.

Что же послужило причиной кризиса и последовавшего военного столкновения? Кадров предлагает заглянуть в более ранние фазы БКК. Начало этой культуры связано с предшествующим населением – потомками первых земледельческих колонистов,  культурами Рёссен  и накольчатой керамики. Подобно им, люди БКК предпочитали жить в длинных домах большими семьями.  Это было довольно «консервативное» неолитическое население, но на второй фазе внезапно происходит своеобразный расцвет. Именно тогда появляются два своеобразных лагеря. На центральных поселениях люди живут уже по энеолитически – с медью, дорогим импортом, придерживаются сложных ритуалов, именно тогда появляются гендерно-дифференцированные погребения.  Эти «новые бжесць-куявские» люди оставили материальную культуру, отражающую целый спектр инокультурных веяний, которые указывают на хорошо налаженную межкультурную связь. Да они и питались по-другому. Производство, использование и хранение символических или престижных товаров, а также ритуализация повседневной жизни была сосредоточена на центральных поселениях, в то время как поселения-сателлиты в основном занимались добычей и производством продуктов питания. Именно в руках элиты из центральных поселений и находились функции поддержания сложившегося порядка.  По мнению Кадрова, ни к чему хорошему это не привело. Жители центральных поселений стремились к культурному и ритуальному обособлению, что археологически выразилось в появлении множества нестабильных форм как материальной, так и духовной культуры. И это посеяло зерна кризиса. Островной характер энеолитических поселений в море неолитической округи, а также симптомы социальной напряженности привели к тому, что случились столкновения, трудового народа и буржуазии и люди вернулись к прежним, более эгалитарным порядкам, что позже привело к появлению новой археологической культуры.  Таков один из сценариев внутренних конфликтов и его археологическое отражение - смена археологической культуры.

 

Мы новый мир построим

Броночице – довольно известное поселение. В первую очередь тем, что там найдено древнейшее изображение повозки.

Впрочем, это поселение интересно не только данным фактом.  Оно многослойное, и исследователи выделяет в его развитии несколько фаз и фиксируют несколько археологических культур, которые его населяли.   Поселение можно датировать  3900-2400 гг. до н.э. Но еще до основания поселения здесь отметились люди культуры Малице, которые оставили фрагменты керамики и человеческие кости в той части поселения, которое археологи обозначили буквой С.

Этап  I (3900-3800 ВС)  представлен небольшим поселением культуры воронковидных кубков  (КВК).

Во время этапа 2 (3800-3700 гг. до н.э.) это место занимало сообщество люблинско-волынской культуры (ЛВК). Поселок был укреплен рвом, земляными валами и деревянным частоколом. В некоторых  хозяйственных ямах этой культуры были обнаружены кости человека. (возможно, повторные отложения из разрушенных могил  культуры Малице).

На этапе 3 и 4 было заложено кладбище КВК, которое занимало часть поселения, обозначенную буквой С.  Люди при этом жили в сначала в части А, а затем в А и В.  Сосуществование кладбища (часть C) и поселения (части A и B) длилось несколько веков (с 3700 по 3300 до н.э.).

На 5 и 6 этапах  (3300-2900 гг. до н.э.) кладбище полностью перестало функционировать. На его месте был создан загон для скота. В это же время на смену классической керамики КВК приходят сосуды, отмеченные влияние баденской культуры.  Могилы были разбросаны в районе поселения и отражали различные погребальные традиции.

Перечисление этих этапов важно для понимания событий, происходивших на поселении. Кладбища – важные места в жизни древнего человека, серьезно относившегося к культу предков.  Пожалуй, не только человека каменного века.  Почитаешь греческие мифы – сколько там душ в Тартаре плачется о том, что не были погребены правильно?  Или выражение «похоронить по-христиански» пока еще не кажется таким уж анахронизмом. Вандализм, выраженный осквернением или разрушение кладбищ  - это уголовная статья.  Думаю, что мысль понятна. Для древнего человека места погребения были одним из символов выражения собственной идентичности и через отношение к предкам и их могилам, древний человек подтверждал эту идентичность.

Именно поэтому участок С важен для истории неолитического поселения в Броночице.  Особенно в период 3700-3300 ВС. На его примере можно наблюдать всю историю существования северной (КВК) и южной (дунайские культуры) традиций в этом поселении. Сначала, вероятно, кладбище было облюбовано представителями дунайской традиции (культура Малице), но последовавшие за ними люди КВК разрушили могилы  предшественников. Это говорит о том, что они не чувствовали никакой связи с этими людьми, считая их чужими. До 3700 г. до н.э. на поселении происходила череда изменений населения, когда КВК сменяли ЛВК, а тех снова КВК. В конечном итоге, ситуация стабилизировалась, люди нашли какой-то консенсус и на поселении появилась синкретическая культура в составе юго-восточного варианта КВК.  В этот период можно говорить о низкой интенсивности ритуальных действий, низких темпах изменений в  керамической традиции.  Но после 3500 года сюда стали проникать баденские  влияния, и в конечном итоге происходит реорганизация пространства. На месте кладбища устанавливают загон для скота.  При этом нет следов каких-то внешних вторжений или миграций, прерывания преемственности населения. Реорганизация поселения и сопутствующее изменение культуры (классическая керамика КВК  была заменена на баденизированную; появляется множественность форм погребального обряда; распространеняется обычай захоронения животных в могилах; изменяется поселенческая структура в региональном масштабе) произошли в одном сообществе. И разрушение кладбища очень важно.  Оно означает, что произошел разрыв в в культурной преемственности, разрушение прежней идентичности.  Кадров указывает, что это могло произойти только в результате глубокого социального конфликта (что-то вроде революции или реформ), что должно было сопровождаться насилием. Конфликт должен был нарастать длительное время. Сторонами этого конфликта были конкурирующие культурные представления. Одна сторона продолжала традицию КВК, а вторая Бадена, заимствованную или скопированную у соседей. Вновь созданная социокультурная система (баденоподобная) оказалась не такой стабильной, как предыдущая система классической КВК. Социальная неопределенность должна была быть стабилизирована и узаконена усилением ритуальных практик (увеличение количества новых форм погребального обряда для людей и появлением захоронений животных). В этом сценарии кризис привел к серьезному изменению в рамках единой культуры. Классическая КВК заменилась на баденизированную.

Как жили наши деды

Люди мержановицкой культуры появились в местечке Бабья Гура еще около 2300 г. до н.э., но стабильное поселение основали здесь лишь  сто лет спустя. Они там жили очень долго, до 1600 г. до н.э. , с перерывом в 1800-1750 гг.  до н.э. Около 2050 г. до н.э. на стыке ранней и классической фазы мержановицкой культуры, поселение было реорганизовано.  В это время был построен центральный ров, который разделил поселение на две части. В одной жили, а в другой устроили кладбище.   Эта реорганизация сопровождалась изменением погребального обряда.  В погребениях ранней фазы обычно находят керамический сосуд, но могилы из Бабьей Горы уже не содержат сосуды. Причем это изменение довольно локальное – в других местах погребения классической фазы продолжают сопровождаться керамикой, иногда даже чаще, че на ранней фазе.  Кроме того, на Бабьей Гуре зафиксировано около тридцати погребений животных, в основном крупного рогатого скота, датируемых классической фазой.  Изменения коснулись и керамики. Упростились и исчезли многие формы, стала преобладать одна из них. Орнаментация также упрощается, исчезает шнуровой орнамент. Эти изменения не были внезапными, но происходили постепенно. Людей на поселении становится меньше, но его площадь не меняется, поэтому жилища рассредотачиваются.  В каком контексте происходили эти изменения?

До основания поселения в 2200 г. до н.э. люди мержановицкой культуры предпочитали не оставаться на одном месте надолго. Основой их экономики, вероятно, было животноводство, а материальная культура определялась двумя векторами -  местным, восходящим к культуре шнуровой керамики (КШК) и внешним – культуры колоколовидных кубков (ККК).  Первый вектор влиял на погребальный обряд и керамику, а второй на металлургию и символы статуса, такие как медное оружие, кубки.  Вероятно,  идентичность этих людей основывалась на некоем консенсусе, синкретическом характере двух разных культур. Но такой порядок просуществовал недолго.  Динамические внутренние процессы неопределённого характера, приведшие к более оседлому образу жизни,  создание крупных постоянных поселений, внезапное демографическое развитие и сопутствующие изменения в экономике (животноводство, обогащенное сельским хозяйством) и обществе должны были вступить в противоречие с существовавшим ранее хрупким порядком.

В последующий период (2200-2050 гг. до н.э.) общество Бабьей Гуры предпочитает все больше и больше развивать традицию КШК, элементы ККК уходят на второй план и исчезают. Этот процесс заметен в археологических материалах в виде растущего процента все более и более сложной шнуровой орнаментации  и введения оригинального местный способ производства керамических сосудов.  Процесс, описанный выше, сопровождался ростом неопределенности, отражением которой является интенсификация ритуальной деятельности, что выражалось во все большей частоте шнуровых орнаментов на сосудах  и усложнении декоративных элементов.

Около 2050 г. до н.э., постепенные эволюционные изменения внутри системы резко прекратились.  В течение короткого времени жители поселения Бабья Гура  забросили сначала традицию усложненного шнурового орнамента, а затем и обычный шнуровой орнамент. Самое главное, что населенный район был тщательно реорганизован. Основная часть поселения была разделена на два сегмента: поселение и кладбище. Одновременно были внесены изменения в старые ритуалы. Археологически этот момент глубоких изменений синхронизирован с рубежом ранней и классической фаз мержановицкой культуры. И эти изменения были глубоко внутренними, нет никаких оснований предполагать смену населения или приход каких-то новых людей или чужеземных захватчиков.  Таким образом, происходит некая версия местного  переворота. Керамические формы уже имели свои прототипы в керамике ККК, но они не имели локальной модели, являясь довольно общими. В этом случае,  культурный переворот на Бабьей Горе – это что-то вроде возвращения к истокам. И этот сценарий самый мягкий среди описанных. Изменения не были столь серьезными, как в прошлом примере.

 

Violence in Eneolithic and Early Bronze Age North of Carpathians

https://www.academia...erlag_2018_9_22