Прочитал интересную статью. Лингвисты пытаются в который раз пересмотреть/уточнить "индоевропейский вопрос". Статья большая. https://journals.plo...0BgdD34dQ2FkkPc Сделал немного расщиренную аннотацию. (Извините за корявенький перевод).
Guus Kroonen - Центр лингвистики Лейденского университета, Лейден, Нидерланды
Индоевропейская терминология злаков предполагает, что северо-западное Причерноморье является родиной основных индоевропейских языков.
Парадоксально, но в то время как ямная экспансия предлагает наиболее вероятный генетический вектор для распркоротеньостранения основных индоевропейских языков - археологически предполагаемая экономика ямного населения между реками Дон и Волга не дает идеального совпадения с лингвистически предполагаемой экономикой основного индоевропейского языкового сообщества. Точно так же близкородственная афанасьевская культура, в которой отсутствуют свидетельства земледелия, не обеспечивает явно подходящего контекста для тохарской родины.
Чтобы устранить очевидное противоречие между лингвистической реконструкцией протоиндоевропейского образа жизни и археологически задокументированной ямной экономикой, мы здесь переоцениваем лингвистические данные о выращивании индоевропейских злаков, чтобы установить, в какой степени они противоречат археологическим данным.
КОРОТКО О РЕЗУЛЬТАХ.
Поразительно, но ни одно слово, обозначающее просо, не может быть реконструировано для протоиндоевропейского языка.
Как минимум два термина были реклассифицированы из унаследованной, потенциально индоевропейской категории, в категорию доисторических заимствований из одного или нескольких неизвестных источников: *bhars- ‘злаки’ и *au̯iĝ- ‘овес’. (Кстати, из этого *bhars- выводят Ukr. bórošno (мука)).
Основа *h2eḱ-os-, означающая «кончик (травы)» на тохарском языке, приобрела значение «колос (зерна)» только в германском и италийском языках.
Интересно, что многие сельскохозяйственные значения, которые обычно реконструировались для протоиндоевропейского языка, фактически являются постанатолийскими. Ранее это было продемонстрировано для корня *h2erh3-, означающего «давить, разбивать» на анатолийском языке, но «пахать» в основном индоевропейском языке, включая тохарский.
Получившаяся картина гораздо менее проблематична для степной гипотезы, чем предполагалось ранее. Нехватка общей лексики зерновых (выращивание и обработка) на этом этапе сильно противоречит глубоко сельскохозяйственному языковому сообществу и, таким образом, дисквалифицирует гипотезу Анатолии в том виде, в каком она была сформулирована изначально. Результаты на самом деле также противоречат пересмотренной форме гипотезы, которая повлекла за собой сценарий, согласно которому основные индоевропейцы были завезены в Причерноморско-Каспийскую степь в результате эмиграции с аграрной родины в Анатолии. Этот сценарий подразумевает, что индо-анатолийский язык изначально был богат сельскохозяйственной лексикой, но эта часть лексики была в значительной степени утрачена в основном индоевропейском во время экономической трансформации от оседлых земледельцев к мобильным скотоводам. Лингвистические данные наводят на мысль о противоположном сценарии, в котором основные индоевропейские языки перепрофилировали различные изначально несельскохозяйственные индо-анатолийские лексические корни для обозначения все более сельскохозяйственной экономики.
Тем не менее, наши результаты также вызывают вопросы в отношении степной гипотезы. Для самого древнего слоя, индо-анатолийского, лексические свидетельства употребления злаков относительно скромны, но не равны нулю: мы должны, по крайней мере, допустить зерновой термин *(H)ieu(H)- и, возможно, *ǵh(e)rsd-. Для основного индоевропейского уровня можно выделить еще более обширный набор терминов. В модели, в которой первичным считается раскол между европейской и азиатской ветвями, мы должны допустить как минимум *h2erh3- 'пахать', *h2erh3-ur/n- 'поле (пахотное)', *peis- 'молоть (зерно)', *se-sh1-io- 'каша', *h2ed-o(s)- '(сухая?) каша', *dhoH-neh2- '(зерновые) семена' ... Кроме того, стоит отметить, что на второй, самой базовой стадии, до тохарского раскола, корень *h2erh3- уже претерпел семантический сдвиг в «пахать»..
Индоиранцы участвовали в первоначальном основном индоевропейском переходе от скотоводческой к агро-скотоводческой экономике, некоторые элементы которой позже были утрачены.
Для более поздних фаз языковой семьи, даже до тохарского раскола, следует предполагать гораздо больше, чем поверхностное знание употребления злаков. Это делает восточную ямную культуру менее привлекательной с археологической точки зрения для основных индоевропейских культур. Лексически переход от базального индоевропейского языка к центральному напоминает языковую общность, преодолевающую фундаментальный культурный барьер, разделяющий пастушеские и земледельческие области. Такой барьер археологически идентифицирован в степи как река Днепр, которая после экспансии трипольских земледельцев на территории буго-днепровской культуры не менее двух тысячелетий выполняла функцию культурной границы с неземледельческими обществами. Этот барьер был в конечном итоге разрушен, когда степные скотоводы стали полностью мобильными, событие, которое кажется фундаментальным для понимания лингвистической эволюции индоевропейского языка от базального к центральному.
Таким образом, в отличие от археологической ямной родины, языковая родина основного индоевропейского языкового сообщества не может располагаться в восточной степи, а должна располагаться вокруг реки Днепр и простираться к западу от нее. После формирования основного индоевропейского диалектного континуума на этой территории ок. 3300 г. до н.э. он постепенно превратился в сеть все более эволюционирующих и разрозненных разновидностей индоевропейской речи, предвещая, таким образом, окончательную фрагментацию языка и перемещение различных ветвей в Европу и Азию.
Сообщение изменено: КОВАЛЬ ЛЮДОТА, 18 Октябрь 2022 - 21:39.