Если не осталось следов или они рассеяны, то невозможно установить и полноту картины.
Я с самого начала говорил, что эти две точки зрения на реальность - едина или плюралистична - равноправны. Чтобы не казалось, будто я учитываю мнение сторонников только первой, несколько доводов в пользу второй.
Людвиг Витгенштейн. Парадокс следования правилу.
"Наш парадокс был таким: ни один образ действий не мог бы определяться каким-то правилом, поскольку любой образ действий можно привести в соответствие с этим правилом. Ответом служило: если все можно привести в соответствие с данным правилом, то все может быть приведено и в противоречие с этим правилом. Поэтому тут не было бы ни соответствия, ни противоречия"
Уиллард ван Орман Куайн. "Гавагай".
"лингвист, что называется в «полевых условиях», изучает некое туземное племя. И вдруг этот лингвист видит, как на поляну выскакивает кролик, и слышит, как туземец говорит: «Гавагай!» Обоснована ли догадка лингвиста, что «гавагай» означает «кролик»? Куайн считает, что хотя такая догадка может быть обоснована, её нельзя превратить в некую безусловную истину. Может быть, гавагай - это не кролик, а местные насекомые, которые вьются вокруг него, или какая-то «неотделяемая часть кролика»? Решить, утверждает Куайн, невозможно"
Нельсон Гудмен. "Зелубой".
"Нельсон Гудмен называет предмет "зелубым", если тот удовлетворяет двум условиям: во-первых, остается зеленым до конца века и, во-вторых, становится голубым после 2000-го года. Рассмотрим два различных высказывания: "Все изумруды зеленые" и "Все изумруды зелубые". Какое из них надежно? Как ни странно, оба утверждения подкреплены одинаково надежно! Каждое когда-либо сделанное наблюдение изумруда может рассматриваться как пример, подкрепляющий оба утверждения, в то время как ни один контрпример не известен! Объяснить сколько-нибудь вразумительно, почему одно утверждение следует принять, а другое отвергнуть, не так-то просто"
Хилари Патнем. "Земля-Двойник"
"где-то далеко в космосе существует планета «Земля-Двойник», которая во всем похожа на Землю, за тем исключением, что океаны, моря и реки на этой планете наполнены жидкостью, которая при нормальной температуре и нормальном давлении неотличима от воды, но не описывается формулой H2O. Эта жидкость имеет вкус воды и способна утолять жажду, но ее химическое строение выражается очень сложной формулой, которую для краткости можно записать как XYZ. Земля-Двойник населена людьми, которые очень похожи на жителей Земли и которые тоже говорят по-английски. Их английский язык ничем не отличается от земного, за тем исключением, что слово «water» («вода») обозначает у них указанную выше жидкость XYZ. Допустим, ни на Земле, ни на Земле-Двойнике не известна химическая формула воды (что имело место, например, в 1750 г.). Поэтому если выбрать двух человек, один из которых жил в 1750 г. на Земле, а другой – на Земле-Двойнике, но которые были точным подобием друг друга, включая внешность, чувства, внутренние монологи и т.д., то следует признать, что, думая о воде, и тот, и другой подразумевали одно и то же"
Сол Крипке. "Плюс и квус"
"Положим, к примеру, что ‘68 + 57’ действие, которого я до этого момента никогда не производил. Я произвожу это вычисление, получая в качестве результата, естественно, ‘125’. Я уверен, возможно, после проверки, что это правильный ответ. Он правилен как в арифметическом смысле, в котором 125 является суммой от сложения 68 и 57, так и в металингвистическом, в котором ‘плюс’ в том смысле, в каком это слово употреблялось мной в прошлом, обозначает функцию, которая, будучи применена к числам ‘68’ и ‘57’, приобретает значение ‘125’.
Теперь представим, что я столкнулся с эксцентричным скептиком, который ставит под сомнение достоверность моего ответа в том смысле, который я назвал ‘металингвистическим’. Возможно, предполагает он, что то, каким образом я употреблял термин ‘плюс’ в прошлом, должно в качестве ответа, который подразумевается мною для ‘68 + 57’, давать ‘5’. Конечно, это предположение скептика совершенно очевидно является безумным. Правильным ответом на такое предположение был бы совет пойти в школу и поучиться считать. Тем не менее дадим ему возможность продолжить. В конце концов, говорит он, если я так уверен, что, в то время как я использовал символ ‘+’, в мои намерения входило, что ‘68 + 57’ будет обязательно обозначать 125, то это не потому, что я эксплицитно дал себе указание на то, что 125 есть результат сложения в этом частном случае. Положим, что это так. Но идея, конечно, состоит в том, что в этом новом случае я применяю ту же самую функцию или правило, что я применял много раз до этого в прошлом. Но кто может сказать, что это была за функция? В прошлом я применял лишь конечное число примеров использования этой функции. Все они, положим, включали числа, меньшие, чем 57. Итак, возможно, что в прошлом я употреблял ‘плюс’ и ‘+’ для обозначения функции, которую я буду называть ‘квус’ и обозначать символом $. Она определяется так:
x $ Y = x + y, если x, y < 57 и = 5 если x, y ≥ 57.
Кто скажет, что это не та функция, которую я до этого подразумевал под’+’? Скептик же утверждает (или притворяется, что утверждает), что я неправильно интерпретирую свое собственное употребление в прошлом. Под ‘плюсом’ я всегда, как он говорит, подразумевал квус: и вот теперь под влиянием некоего болезненного безумия или под действием ЛСД я неправильно понимаю свои собственные предшествующие употребления. И хотя эта гипотеза скептика смехотворна и фантастична, логически она не является невозможной. Конечно, в соответствии со здравым смыслом под ‘+’ я подразумевал сложение. И все же возможно, хоть и удивительно, что под влиянием какого-то моментального ‘заскока’ я неправильно интерпретировал все свои прошлые употребления знака ‘плюс’ как символа квус-функции и в противоречии со своими предшествующими лингвистическими интенциями, посчитав 68 плюс 57, получил 5 (я бы сделал в этом случае ошибку, но не в математике, а в предположении, что действую в соответствии со своим предшествующим лингвистическим опытом). По предположению скептика, я сделал именно такого рода ошибку, поменяв местами плюс и квус"
Сообщение изменено: альбинос в черном, 05 Январь 2018 - 06:20.
Вход
Зарегистрироваться
Наверх
Греки думали, что законы мышления и законы мироздания суть одно и тоже, Лейбниц надеялся, что когда-нибудь вместо споров будут говорить "Давайте посчитаем", Рассел планировал свести математику к логике. Традиция весьма почтенная. И её основания интуитивно понятны - если материальная реальность едина (а мы как материалисты должны в это верить), значит, в её основе лежат общие законы, которые могут быть описаны одной теорией.
