3 ответов в этой теме

[Folkvald]

Н.А.ИВАНОВ/ УПАДОК ВОСТОКА И ПЕРЕХОД МИРОВОЙ ГЕГЕМОНИИ К СТРАНАМ ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЫ
В конце XVII в. военная конфронтация ислама и западного христианства закончилась поражением мусульманского мира. Сражение под Веной 12 сентября 1683 г. и Карловицкий мир 1699 г. означали не только прекращение османской экспансии в Европе. Это был отказ ислама от претензий на мировое господство. В глобальном противостоянии двух миров победителем вышел Запад. Это в решающей степени предопределило дальнейший ход мировой истории. Весь второй период Нового времени (1683—1918) проходил под знаком бесспорного интеллектуального, военно-технического и культурного превосходства Запада. Его социальные и духовные ценности, его стиль жизни приобрели всеобщее значение, став образцовой моделью “цивилизации”, своего рода эталоном, на который стали равняться во всех частях земного шара.

Переломным моментом, отметившим переход мировой гегемонии к странам Западной Европы, были 1683—1739 гг. С наибольшей очевидностью это проявилось в области военного дела. Ранее Запад не имел [21] явного военного преимущества. Как уже отмечалось, по крайней мере до 1683 г. в Европе существовал стратегический паритет Восток—Запад, причем лучшие армии Европы находились в состоянии обороны, отбиваясь от угрозы военного нашествия с Востока. В Азии у европейцев также не было уверенности в своем превосходстве. Они всячески избегали сколько-нибудь значительных столкновений с армиями Китая и могольской Индии. И дело не только в дальности коммуникаций. В отличие от Америки европейцы воздерживались там от крупных колониальных завоеваний. В течение двух с лишним столетий они ограничивались на Востоке захватом отдельных пунктов на побережье, где под защитой флота устраивали свои базы и торговые фактории. В 1750 г. на эти колониальные анклавы приходилось не более 1% всего населения Азии и Африки 2.

Положение коренным образом изменилось в середине XVIII в. После 1739 г. ни одна армия Востока не одержала ни одной крупной победы над регулярными войсками Запада. После русско-турецкой войны 1768—1774 гг. население Османской империи вообще утратило веру в возможность противостоять Западу силой оружия. С середины XVIII в. (по мнению ряда историков — со времен сражения при Плесси в 1757 г. в Бенгалии) военные действия европейских стран на Востоке все более приобретали характер репрессалий и карательных экспедиций. Можно сказать, что с этого времени армии Востока были обречены на поражения, и Бонапарт имел все основания заявить, что, если “два мамлюка безусловно превосходили трех французов; 100 мамлюков были равноценны 100 французам; 300 французов обыкновенно одерживали верх над 300 мамлюками, то 1 тысяча французов уже всегда разбивала 1500 мамлюков”.

Одновременно с этим на Западе начали забываться существовавшие ранее представления об обеспеченной и спокойной жизни на Востоке, о его богатстве, силе и величии. На рубеже XVII—XVIII вв. Восток стал восприниматься не только как царство зла и произвола, но также как плохо управляемые страны с нищим и грубым населением. Пребывание на Востоке стало вызывать у европейцев ностальгически обостренное чувство о более зажиточной и благоустроенной жизни на Западе. “Куда девались бы [в случае принятия восточных порядков], — писал в 1б70г. Ф.Бернье, — все эти князья, прелаты, дворянство, богатые буржуа, крупные купцы и славные ремесленники таких городов, как Париж, Лион, Тулуза, Руан и, если хотите, Лондон и многих других? Где были бы эти бесчисленные местечки и села, все эти чудные деревенские усадьбы, все эти поля и холмы, возделанные и поддерживаемые с таким старанием, заботливостью и усердием?”

Действительно, после Вестфальского мира (1648г.) Европа быстро двинулась вперед. Росло ее благосостояние. По уровню общественной производительности труда, а следовательно, и по уровню потребления Европа к середине XVIII в. догнала страны Востока. А еще через полвека превзошла их в экономическом отношении. По расчетам П.Бэрока, в 1750 г. ВНП на душу населения составлял в Западной Европе 190 долл. [22] США (в ценах 1960 г.), в 1800 г. — 213; в Азии — 190 и 195 долл. соответственно. На Западе самой богатой страной была Франция Людовика XVI (250—290 долл. в 1781г.), на Востоке — цинский Китай (228 долл. в 1800г.).

Растущая уверенность Европы в своих силах привела к резкому изменению взгляда на Восток. В 1683—1739 гг. исчез комплекс страха, постепенно уступив место комплексу превосходства. Если в массах еще господствовали представления о богатствах и легкой жизни на Востоке, если Д. Дефо еще в 1720 г. старался доказать англичанам несостоятельность их низкопоклонства и преклонения перед Китаем, то в правящих кругах преобладал уже более реалистический подход, особенно в отношении Османской империи. Даже в России, в окружении Петра I, ни у кого не было сомнения в отсталости турецкой армии, боялись лишь возможного проведения реформ и приглашения военных инструкторов из Европы. В середине XVIII в. представления об отсталости Востока стали получать на Западе все более широкое распространение, а к концу века уже явно преобладали. В отличие от предшествующих времен восточные порядки стали восприниматься как модель не альтернативного социально-политического устройства, а некоего отсталого общества, остановившегося на каких-то более ранних ступенях исторического развития. “Глубокий сон” и “дряхлость” “недвижного” Востока стали самыми распространенными метафорами в Европе. Наиболее четко эти взгляды нашли свое отражение в историко-философской концепции Г.Гегеля (1770—1831), который рассматривал Восток как некую “первоначальную” форму человеческой цивилизации, которая лишь на Западе двинулась по пути прогресса. С того времени Восток стал представать в массовом сознании Европы как олицетворение “варварства”, как воплощение грубости, бескультурья, жестокости и лени, органичной неспособности к интеллектуальному и нравственному развитию.

Соответственно жители Востока утрачивали уверенность в своих силах. На первых порах там предпочитали говорить об “упадке” своих стран, о бездарности и неспособности правителей, затем, особенно во второй половине XVIII в., об “отсталости”, прежде всего в военно-техническом отношении. Подобного рода настроения постепенно охватывали все страны Востока, сначала верхи общества, города, лимитрофные и приморские районы, затем низы народа и более глубинные области. Параллельно менялся взгляд на европейцев. Высокомерное, пренебрежительное отношение, едва прикрывавшееся дипломатической учтивостью, в XVIII в. (в Китае позже) уступило место неподдельному интересу, доброжелательности и даже стремлению в чем-то походить на европейцев. Если в XV в. византийцы (в Индии и Китае европейцев практически не знали) смотрели на жителей Запада как на людей, стоящих ниже них в культурном отношении, то в XVIII в. положение коренным образом изменилось. Люди Запада стали восприниматься как носители хотя и чуждой, но достаточно высокой культуры, особенно в области науки, техники и образования. [23]

Таким образом, к концу XVIII в. изменившееся соотношение сил стало фактом, признанным как на Западе, так и на Востоке. В чем же причины выявившегося отставания Востока? Кто и в чем виноват? Ответ на этот, казалось бы, простой вопрос вызывает тем большие затруднения, что с позиций сегодняшнего дня трудно себе представить, что относительная бедность и слабость Запада до 1683 г. создавали для него постоянную угрозу завоевания с Востока. Это тем более трудно, писал А.Тойнби, что, “хотя господство Запада было установлено совсем недавно, его рассматривают как если бы оно было всегда”...
http://www.vostlit.i...xt.phtml?id=111

[gtfo]

привкус заказной статьи от римской курии.
игнор эллинизации и многовекового христианства до ислама. а потом пришел ислам и все, туши свет.
слишком просто же.

[Folkvald]

привкус заказной статьи от римской курии.
игнор эллинизации и многовекового христианства до ислама. а потом пришел ислам и все, туши свет.
слишком просто же.

Ну так речь же не только о бывшем исламском мире. С Китаем случилось тоже самое. Речь не о том, почему Ближний Восток или Китай отстали, а почему Европа вышла вперед. В статье как раз подчеркивается, что никакой стагнации, или тем более деградации в Азии не было. Население росло, ВНП (насколько его можно оценить) рос. Традиционный для торговли Европы и стран Азии диспаритет (не в пользу Европы) сохранялся. Изменилась Европа, а вслед за ней изменился весь мир.

[Глухъ]

Пётр 1 первый значит хорошо нос по ветру держал. Сейчас кажется, что он поставил на заведомо лучших. Но тогда получается не так хорошо видно ещё было, что ставка на западный путь даст хорошее развитие.