6 ответов в этой теме

[Рус14]

Часть 1 "Союзники"

Во второй четверти XV века Золотая Орда окончательно распалась на ряд самостоятельных ханств, в результате чего Московской Руси пришлось иметь дело уже с несколькими татарскими государствами, одним из которых было, образовавшееся в 1441-м году Крымское ханство. Крымское ханство просуществовало дольше других осколков Золотой Орды (до 1783 года) и именно борьба с Крымом, носила наиболее длительный и ожесточённый характер. Однако на первом этапе, во второй половине XV и в самом начале XVI столетия, отношения Московской Руси с Крымским ханством были мирными, каких-либо враждебных действий между двумя государствами, не происходило. Более того, в этот период Москва и Крым находились в союзнических отношениях, что было связано с наличием общих противников, прежде всего в лице Большой Орды и в меньшей степени Великого княжества Литовского.

После распада Орды, наиболее крупным татарским государственным образованием оказалась Большая Орда, правители которой вполне обоснованно считали себя правопреемниками бывшей Золотой Орды и периодически предпринимали попытки восстановления былого единства державы чингизидов, и той власти, которой обладала Орда над русскими княжествами. В этих условиях главным противником и для Московской Руси, и для крымского государства являлась именно Большая Орда, от успеха или неудачи противостояния с которой зависела свобода Руси, а в случае с Крымским ханством возможно и само существование этого государства.
В середине и второй половине XV века Московская Русь одержала ряд военных побед над Казанским ханством и ордой Сеид-Ахмада, а к концу 50-х – началу 60-х годов XV столетия прекратила выплату дани Большой Орде, что неизбежно привело к открытому вооружённому противостоянию с этим государством. Так, в 1460 году большеордынский хан Махмуд совершил нападение на подвластную Москве Рязань, ещё через 5 лет он же предпринял новое крупномасштабное нашествие «на Русскую землю со всею Ордою», однако на этот раз хану не удалось дойти до русских рубежей, в связи с тем, что выступившее в поход на Русь большеордынское войско подверглось внезапному нападению крымцев и было разгромлено: «Того же лета поиде безбожный царь Махмут на Русскую землю со всею Ордою и бысть на Дону. Божиею же милостию и Его пречистые Матери прииде на него царь Азигирей и би его и Орду взя. И начаша воеватися промежь себе, и тако Богъ избави Русскую землю отъ поганыхъ» (Никоновская летопись. ПСРЛ. Т. 12). Таким образом, Крымское ханство невольно способствовало срыву очередного крупномасштабного нашествия Орды на Русь.
В начале 70-х годов начинаются первые официальные контакты Москвы и Крыма, что было непосредственно связано с возросшей внешнеполитической активностью Большой Орды и обострившимися в связи с этим, отношениями Крыма и Москвы с Большой Ордой. Сменивший Махмуда, Ахмат предпринял определённые и весьма успешные шаги по восстановлению былого единства и могущества «Улуса Джучиева». Кроме того, не собирался хан отказываться и от восстановления утраченной власти над Русью, при этом, как видно из требований, выдвигаемых Ахматом в ходе переговоров с Москвой в 1474-1480-х годах, в планы большеордынского правителя входило не только восстановление даннических отношений, но и реставрация уже давно ушедших в прошлое, форм политической зависимости в виде поездок русского князя в Орду и утверждения его власти ханским ярлыком. Всё это естественно создавало угрозу независимости как Московского княжества так и Крымской орды.
В этих условиях и Москва и Крым объективно были заинтересованы в союзе друг с другом, в связи с чем неизбежно встал вопрос о заключении договора против «вопчего недруга». Первым инициативу проявил, находившийся на протяжении уже многих лет в состоянии войны с Большой Ордой, крымский хан Менгли-Гирей, направивший в 1473 году посольство в Москву с предложением установления союзнических отношений против Ахмата: «прииде посол к великому князю от царя Крымъского Менли Гирея Ачигиреева сына именем Азибаба, а прислал к великому князю с любовью и з братьством…» (Московский летописный свод конца XV в. ПСРЛ, Т.25 стр. 301). Со своей стороны и Иван III, после отражения под Алексином нашествия Ахмата, окончательно разорвавший даннические отношения с Большой ордой, также был заинтересован в наличии союзников, и в следующем году в Крым было отправлено ответное посольство. При этом, московский «проект договора» не ограничивался только антиордынской направленностью, но также содержал предложения о союзе ещё и против союзника Большой Орды, Великого княжества Литовского: «А на моего недруга на Ахмата царя быти ти со мною заодинъ: коли поидетъ на меня царь Ахматъ, и мне къ тобе весть послати, и тобе моему брату великому князю Ивану отпустити царевичевъ своихъ на Орду. А поидетъ на тобя Ахматъ царь, и мне Менли-Гирею царю на него пойти, или брата своего отпустити съ своими людми, а быти ми на него съ тобою заодинъ. Также ми и на короля, на твоего недруга, быти съ тобою заодинъ: коли ты на короля поидешь, и мне на него пойти на его землю; или король поидетъ на тобя на великого князя, или пошлетъ, и мне также на короля и на его землю пойти» (Сборник РИО. Т. 41, стр. 5). Однако по вине крымской стороны, не желавшей придавать союзу с Москвой антилитовский характер, переговоры не привели к ожидаемому результату. И хотя, несмотря на неудачу переговоров, контакты между двумя государствами не были прерваны, и в следующем году в Крым было направлено новое русское посольство, однако и на этот раз договор не был заключён…
В дальнейшем ситуация ещё более осложнилась, в связи с начавшимися междоусобицами внутри Крымского ханства. В 1475 году Менгли-Гирея сверг его брат Нурдавлет, тогда же турки захватили генуэзские владения в Крыму, а сам Менгли-Гирей был взят ими в плен. В 1476 году Большая Орда предпринимает успешный поход на Крым, в результате которого, крымский престол занимает ставленник Ахмата, Джанибек, и Крым оказывается под контролем Большой Орды: «Того же лета посла царь Ахматъ Ординский сына своего с Татары и взя Крим, всу Азигириевоу Орду» (Типографская летопись. ПСРЛ. т. 24). Но уже в следующем году Нурдавлет изгоняет Джанибека, и восстанавливает независимость Крымского ханства, в свою очередь через год Менгли-Гирей при поддержке турок возвращает себе власть, но при этом сам становится вассалом турецкого султана.
С возвращением Менгли-Гирея заканчивается период крымских междоусобиц, возобновляются и контакты Москвой. В итоге, после продолжительных переговоров, в начале 1480 года союзный договор был окончательно утверждён. При этом Менгли-Гирей всё-таки пошёл на уступки и согласился включить Литву в число «вопчих недругов», на чём с самого начала настаивал московский князь: «А на Ахмата царя быти намъ съ тобою заодинъ: коли поидетъ на меня царь Ахматъ, и тобе моему брату великому князю Ивану царевичевъ твоихъ отпустити на Орду съ уланы и со князми. А поидетъ на тобя Ахматъ царь, и мне Менли-Гирею царю на Ахмата царя пойти, или брата своего отпустити съ своими людми. Также и на короля, на вопчего своего недруга, быти намъ съ тобою заодинъ: коли ты на короля поидешь, или пошлешь, и мне на него пойти и на его землю; коли король поидетъ на тобя на моего брата на великого князя, или пошлетъ, и мне также на короля и на его землю пойти. А буду и въ шерти съ королемъ, а тобе моему брату великому князю каково дело будетъ съ королемъ, и мне королю шерть сложити, а быти ми на него съ тобою заодинъ» (Сб. РИО. Т. 41, стр. 20). Таким образом, настойчивость Ивана III, твёрдая и последовательная позиция русской стороны в итоге дали свои результаты, союзный договор, необходимый обеим сторонам, был заключён, что несомненно явилось существенной дипломатической победой Руси.
Первым испытанием и проверкой на действенность русско-крымского союза явились события 1480 года, когда Ахмат, не добившись восстановления власти над Русью дипломатическим путём, предпринял попытку силой достичь своих целей, организовав новое крупномасштабное нашествие, закончившееся знаменитым «стоянием на Угре». Как известно, русско-ордынское противостояние происходило без участия «третьих сторон»: крымские татары не оказали военной помощи Москве, литовцы также не оказали поддержки своим татарским союзникам, несмотря на то, что ранее король Казимир сам выдвигал инициативу о совместном литовско-ордынском походе на Русь: «А Казимер, король Литовской, то слышев князей великих розмирку, князя великого Ивана Васильевича з братьею не в миру, со князем Андреем да з Борисом, а слышев гнев великий Ахматов царев на великого же князя Ивана Васильевича, и порадовася тому король литовский Казимер. Служить ему тогда Ордынской князь Акирей Муратович, и посылает его в Орду ко царю Ахмату с тою речью, что князь великии немирен з братьею, что брат его князь Андрей и з братом князем Борисом из земли вышли со всеми силами, ино земля ныне Московская пуста. “А со мною ныне немирен же, и ты бы ныне на него пошел, время твое, а яз нынеча за свою обиду с тобою же иду на него”. Безбожныи же царь Ахмат порадовася тому и совет зол совещает с королем с Казимером, и отпущает его скоро х королю, и совет чинит на осень на усть Угры с королем. И совокупив выликиа силы, царь безбожный Ахмат въскоре поиде на Русь» (Вологодско-пермская летопись. ПСРЛ. Т. 26, стр. 262-263).
Причины по которым Казимир уклонился от исполнения своих союзнических обязательств перед Большой Ордой, часто связываются с наличием союза Москвы и Крыма, и в частности с набегом крымских татар на Литву в октябре 1480 года. Однако при детальном рассмотрении действий Менгли-Гирея и политической ситуации внутри ВКЛ, в обоснованности такого утверждения возникают сомнения. Прежде всего необходимо отметить, что нападение крымских татар на Литву, было ограничено набегом на Подолию, который литовцы достаточно легко отбили силами местных войск. Следовательно, данная антилитовская акция Крыма была незначительной по своему масштабу и вряд ли могла явиться причиной отказа Казимира от выступления на стороне Орды. Кроме того, существует прямые указания источников, объясняющие причины бездействия Казимира внутрилитовскими усобицами, а отнюдь не набегом крымских татар «Король самъ къ нему не поиде, ни силы своея не посла, понеже убо быша ему свои усобици» (Симеоновская летопись. ПСРЛ. т. 18. стр. 268). С высокой степенью вероятности можно предположить, что Казимир опасался выступлений промосковски настроенной знати ВКЛ. И подобные опасения были явно не безосновательны, известно например, о неудавшемся заговоре против короля Казимира православных князей Литвы в 1481 году, кроме того, на протяжении последующих лет, многие, находившиеся в вассальной зависимости от ВКЛ, русские князья вместе со своими вотчинами добровольно перешли под власть Ивана III. Всё это свидетельствует об имевших место серьёзных промосковских настроениях значительной части православной литовской знати, и вполне вероятно, что эти настроения уже в 1480 году могли перерасти в прямое вооружённое выступление против Литовского государства, как это неоднократно случалось позднее. Судя по всему, именно это обстоятельство, а не грабительский набег крымских татар, и явилось главной причиной того, что Литва не решилась оказать военную поддержку Большой Орде.
Таким образом, приходится признать, что во время событий 1480 года, Крымская сторона фактически уклонилась от исполнения своих союзнических обязательств перед Русью. В отношении главного противника, Большой Орды Менгли-Гирей не предпринимал никаких военных акций, как того требовали обязательства союзного договора с Москвой («А поидетъ на тобя Ахматъ царь, и мне Менли-Гирею царю на Ахмата царя пойти…»), а татарский набег на окраины Литовского княжества, не мог быть причиной отказа Казимира от участия в русско-ордынской войне.
Подобная же ситуация повторилась и в период русско-литовской войны 1487-1494 годов. Начиная войну за освобождение Верховских княжеств, Иван Третий с полным правом, в соответствии с заключённым договором, рассчитывал на помощь Крыма. Но и на этот раз Менгли-Гирей не оказал никакой реальной помощи Московской Руси. В ответ на требование русского посольства 1492 г. о военной поддержке, хан ответил отказом, оправдывая своё нежелание посылать войска в помощь своему союзнику, занятостью строительством крепости в устье Днепра, которая якобы должна была стать главным опорным пунктом на «литовском направлении» и обеспечить успех в войне против ВКЛ. Однако Иван III хорошо понимал, что строительство крепости является лишь предлогом для уклонения от исполнения союзнических обязательств, и требовал от хана прямого участия в войне: «А что город делаешь на Днепре, и нам сказывали, что тот город далече от Литовской земли, близко деи устья Днепрьского, и ты бы ныне однолично то дело пооставил, а сам бы еси на конь всел и ратью пошол на Литовскую землю» (Сборник РИО. Т. 41, стр. 158)…
В то же время русская сторона надлежащим образом исполняла свои союзнические обязательства перед Крымом. Так, неоднократно в 1485, 1487, 1490 и 1491 годах, Иван III отправлял свои войска в походы на Большую Орду, с которой Крым в то время находился в состоянии войны, особенно действенной московская помощь оказалась в 1491 году, когда разбитая «Ахматовыми детьми» и вытесненная за Перекоп Крымская орда, оказалась в крайне тяжёлом положении, и только благодаря своевременному выдвижению русских войск в степь, Большая Орда вынуждена была отказаться от продолжения наступательных действий против Крыма. «Тое же весны маиа прииде весть к великому князю Ивану Васильевичю, что идут Ординскые цари Сеит, Ахмет и Шигахмет, с силою на царя Менли Гирея Крымского. Князь великы на помощь Крымскому царю Менли Гирею отпустилъ воевод своих в поле ко Орде, князя Петра Микитича Оболеньсково да князя Ивана Михаиловича Репню Оболеньского же, да с ними многых детеи боярьскых двора своего, да Мердоулатова сына царевича Сатылгана с уланы и со князи и со всеми казаки послал вместе же с своими воеводами. А Казанскому царю Махмет Аминю велелъ послати воеводъ своих с силою вместе же со царевичемъ и с великого князя воеводами. А князю Андрею Васильевичю и князю Борису Васильевичю и братьи своеи велел послати своих воевод с силою вместе же своими воеводами. И князь Борис Васильевич воеводу своего послал с великого князя воеводами, а князя Ондрея Васильевича воеводы и силы своея не послал. И снидошася вместе великого князя воеводы съ царевичемъ Сатылганом, и с Казанского царя воеводами со Абашь Уланом и съ Бубрашь Сеитом в поле, и княж Борисовъ Васильевича воевода. И поидоша вместе къ Орде. Слышавше же цари Ординьскые силу многу великого князя в поле к ним приближающуся, и убоявшеся възвратившеся от Перекопи, сила же великого же князя възвратися во свояси без брани» (Московский летописный свод конца XV века. ПСРЛ. Т. 25, стр. 332).
Хотя справедливости ради следует отметить, что наши крымские союзники под конец русско-литовской войны всё-таки выступили против Литвы. Зимой 1492-1493 годов, крымские татары подвергли нападению окрестности Киева и Чернигова, однако этот набег уже не мог существенно повлиять на ход и результаты этой войны: к тому времени боевые действия между Московской Русью и Литвой уже в основном завершились, к началу 1493 года большинство Верховских земель были очищены от литовцев, и весь этот год, противники вели длительные и трудные переговоры, завершившиеся в феврале 1494 года заключением в целом выгодного для Москвы мира.
Следующей проверкой на эффективность русско-крымского союза явилась новая русско-литовская война 1500-1503 годов, в которой на стороне Литвы принимала участие и Большая Орда. В первые месяцы войны русским войскам сопутствовал значительный успех: летом 1500 года были освобождены северские земли и одержана крупная победа в битве на Ведроши. Крымцы также приняли участие в боевых действиях против ВКЛ: «В ту же осень по наущению великого князя московского царь перекопский Менгли-Гирей послал сына своего Ахмат-Гирея, султана с прочими своими детьми и с многими силами татарскими. И воевали [они] земли Волынскую и Подляшскую и Польскую, и сожгли тогда города Владимир и Брест, и воевали около Люблина до самой реки Вислы и, перейдя за Вислу, большой город Опатов сожгли и много зла причинили и сотворили несказанное кровопролитие христианам в Великом княжестве Литовском и в Польше» (Хроника Быховца. М. 1966г.), но при этом следует иметь в виду, что это довольно крупное нашествие, произошло осенью 1500 года, то есть уже после того, как русскими войсками были одержаны решающие победы и на русско-литовском фронте наступило временное затишье.
В 1501 году военные действия между Московской Русью и Литвой возобновились с новой силой: русские войска начали наступление на Смоленском направлении. Но тогда же, и союзная Литве Большая орда совершила крупномасштабное нападение на недавно присоединённую к Московскому государству Северскую землю, татары взяли Новгород Северский, ряд других городов и разорили русские территории до Брянска… Положение Москвы осложнилось ещё и тем, что Ливонский орден, воспользовавшись отвлечением основных русских сил на борьбу с литовцами и татарами, начал боевые действия на северо-западных рубежах Руси. В результате Москва оказалась в крайне неблагоприятной военно-стратегической ситуации: помимо разорения Северской земли, неудачей окончилась попытка взять Мстиславль и наступление на Смоленск было приостановлено, таким образом Москве на заключительном этапе войны уже не удалось достичь таких же успехов как в 1500 году. В этих условиях, помощь крымских союзников была бы крайне необходима. Но и на этот раз Менгли-Гирей уклонился от согласованных с Москвой военных действий, выступив в поход против Большой Орды лишь в начале 1502 года, уже после завершения военных действий на «северской украине» и под Мстиславлем.
Ослабленная предыдущими боями с Крымом и Русью, Большая Орда оказалась не в силах сдержать натиск крымцев: «того же лета, июня, Крымский царь Менли-Гирей побилъ Шиахмата царя Болшиа орды и Орду взялъ» (Никоновская летопись. ПСРЛ. Т. 12). Так прекратило своё существование государство-правопреемник Золотой Орды. Безусловно, что разгром и последующая за этим ликвидация Большой Орды, имела огромное положительное значение как для Русского государства, так и для Крыма, но в то же время, на результатах русско-литовской войны это уже не отразилось, в следующем году Москва и Вильно заключили мир по условиям которого за Московская Русь сохранила за собой, присоединённые в первый год войны территории.
Война 1500-1503г. явилась последним событием в истории Восточной Европы, где Русь и Крым выступали в качестве союзников. Отсутствие большеордынской угрозы привело к коренному изменению характера русско-крымских отношений. Русско-крымский союз ушёл в прошлое, так как после прекращения существования Большой Орды, против которой изначально и был создан данный союз, надобность в последнем сама собой отпала, Крымское ханство отныне превратилось из союзника в главного противника Руси на южном направлении, а отношения Руси и Крыма тем самым вступили в новый этап – длительный период ожесточённого противостояния, продолжавшегося с переменным успехом на протяжении почти трёх столетий…
Оценивая «союзный» период русско-крымских отношений необходимо признать что, союз с Крымом, безусловно сыграл некоторую положительную роль: находясь в состоянии войны с Московской Русью, и Большая Орда и Великое княжество Литовское, вынуждены были учитывать наличие русско-крымского военного союза, который таким образом, являлся определённым сдерживающим фактором в политике этих государств по отношению к Москве. Однако следует признать и то, что союз с Крымом всё-таки не проявил себя должным образом, что было связано с неоднократными нарушениями крымской стороной своих союзнических обязательств. Участие крымских татар в русско-литовских и русско-ордынских войнах, почти всегда ограничивалось использованием весьма незначительных сил. Кроме того, походы крымских войск на Литву и Большую Орду, как правило не были согласованы с русской стороной, в результате чего крымская «помощь» часто оказывалась бесполезной и не оказывала существенного влияния на исход военного противостояния Руси со своими противниками. Однако, несмотря на отсутствие ожидаемой военной помощи от Крыма, Русскому государству в последней четверти XV – начале XVI века, всё-таки удалось добиться значительных результатов в решении внешнеполитических вопросов, главными из которых было успешное отражение попыток Большой Орды восстановить иго, и начало процесса освобождения, ранее захваченных Литвой, западнорусских земель. Указанные успехи были результатом разумной и решительной политики Москвы, при этом, союз с Крымским ханством, являлся всего лишь одним, и как показала практика, далеко не самым главным и эффективным, из элементов внешней политики Московского государства.

[Рус14]

Часть 2. Двухсотлетняя война

В начале XVI столетия закончился период мирных отношений Московской Руси и Крымского ханства, который был обусловлен наличием, угрожавшего их независимости, общего врага - Большой Орды. Ликвидация Большой Орды привела к существенному изменению геополитической ситуации в Восточной Европе. Не нуждаясь более в союзнике, каковым являлась для Крыма Русь, Крымская орда переходит к враждебной политике по отношению к Москве и на протяжении XVI столетия становится для Русского государства самым опасным врагом.
Крымское ханство, являясь одним из «наследников» Золотой Орды, продолжило в практически неизменном виде и ту политику, которую проводила Орда по отношению к своим соседям, что и предопределило характер дальнейших отношений Руси и Крыма. Как справедливо отметил В.В. Каргалов «Причины постоянной военной активности Крыма следует искать в особенностях его экономического и социального строя. Основой хозяйственной жизни Крыма было кочевое скотоводство, малопродуктивное и находящееся в большой зависимости от урожаев кормов. Земледелие у крымских татар было развито слабо. Крым не мог прокормить своего населения и постоянно нуждался в привозном хлебе. Современники называли Крым страной, "не сильной кормом". В неурожайные годы в Крыму начинался настоящий голод. Донесения русских послов из Крыма полны сообщений о недородах и голоде, о дороговизне, о вымирании населения, массовых падежах лошадей и скота. Выход из хозяйственных затруднений крымские феодалы искали не в развитии производительных сил страны, хотя природные условия Крыма были для этого очень благоприятными, а в набегах на соседние страны, в вымогании у них принудительных платежей - "даней" и "поминок". Грабительские походы были постоянным фактором в экономике Крыма. Без этих "вливаний" чужого богатства Крымское ханство не могло бы выжить, не ломая своего социально-экономического строя...» (В.В. Каргалов "Русь и кочевники" М. "Вече" 2004г. с. 318-319).
В 1505-1507 годах внешнеполитическое положение Руси значительно осложнилось: в 1505 году возобновились военные конфликты с Казанью, в 1507 году, после четырёх лет перемирия, началась новая война с Литвой. Тогда же и Крым фактически разрывает с Москвой союзнические отношения и начинает сближение с ВКЛ, что впоследствии привело к формированию литовско-татарского военного союза, направленного против Руси. С этого времени и начинается двухсотлетний период почти непрерывных военных конфликтов Московской Руси с Крымом, наполненный постоянными грабительскими набегами татар на южные окраины Руси и ответными походами Русских войск в «Дикое поле», а также рядом крупномасштабных нашествий, имевших целью отторжения от Московского государства огромных территорий и даже подчинение Руси Крымскому ханству.
Первые военные столкновения между Московской Русью и Крымской ордой произошли летом 1507 года, когда татары совершили набег на верховские земли. Нападению подверглись районы Белёва, Одоева и Козельска. Посланные Великим князем Василием III воеводы Иван Холмский и Константин Ушатый совместно с войсками местных удельных князей настигли татар, разбили и освободили захваченных пленных. Вскоре ситуация изменилась в пользу Москвы: в том же году был заключён мирный договор с Казанью, а в следующем «вечный мир» с Литвой, тогда же и крымский хан Менгли-Гирей втянулся в войну с ногайцами, что заставило татар временно приостановить агрессивные действия в отношении Руси. Однако после четырёхлетнего перерыва, нападения крымцев возобновились и стали почти ежегодными. Так, в 1511 года крымские татары совершили набег на окрестности Тулы, а уже в следующем 1512 году серии нападений крымских войск, возглавляемых сыновьями Менгли-Гирея подверглась практически вся южная окраина Руси. В мае татары совершили набег на окрестности Воротынска, Алексина, Белёва и Одоева, в июне на Путивль и Стародуб, в июле предприняли попытку набега на Рязань, однако разорив окраины рязанской земли поспешно отступили в результате своевременного выдвижения навстречу врагу русских войск под командованием воеводы князя Александра Ростовского. В октябре того же года крымцы вновь внезапно напали на Рязанскую «украину», и на этот раз дошли до Рязани, осадили город, но взять его не смогли, и захватив полон, отошли в степи. В следующем году татары разорили окрестности Путивля, Стародуба и Брянска. В 1514 году вновь подверглись нападению окраины Рязанской, а затем Северской земли, однако на этот раз крымцам не удалось безнаказанно уйти, под Стародубом им было нанесено поражение удельными князьями Василием Шемячичем и Василием Стародубским. Ещё более масштабному нашествию северская «украина» подверглась в марте 1515 года. Причём на этот раз в нашествии на русские земли принимали участие и литовские союзники татар. Литовско-крымский союз становится постоянным фактором в отношениях Москвы и Крыма. Как отметил летописец, король Сигизмунд: «ссылается с крымским царём Менгли-Гиреем и наводит его на христианство, на великого князя земли, и чтобы царь на великого князя пошёл ратью» (Никоновская летопись ПСРЛ т.13 стр. 15).
Следует иметь в виду, что татары уже не ограничивались грабительскими набегами, а начали выдвигать территориальные претензии и вмешиваться в отношения Руси со своими соседями. Так, прибывшее на Русь в августе 1515 года крымское посольство выдвинуло требование о передачи Крымскому ханству Северской земли и возвращении Смоленска союзной Крыму Литве, а также потребовало освобождения, находившегося на Руси, бывшего казанского хана Абдул-Латифа, которого крымцы рассматривали в качестве кандидата на казанский престол. Требования хана были отвергнуты и нападения крымцев на русские «украины» продолжились: летом и осенью 1516 года татары совершили ряд набегов на окраины рязанской земли, в 1517 году татары "по королеву совету Жихдимантову" дважды нападали на Русь, но оба раза были разбиты: в июле под Тулой и в ноябре под Путивлем. Но вскоре в Крыму начались междоусобицы, и последующие три года прошли без татарских вторжений, что позволило Москве временно решить казанскую проблему, посадив на казанский престол своего ставленника Шах-Али.
Однако после непродолжительного перерыва положение внутри Крымского ханства стабилизировалось и татары возобновили агрессию против Московской Руси. В 1520 году Мухаммед-Гирей заключает мирный договор с Литвой, а весной 1521 года в Казани был свергнут «промосковский» хан Шах-Али и власть захватил крымский ставленник Сагиб-Гирей, тогда же Крыму удалось привлечь на свою сторону и Ногайскую Орду. Таким образом, к 1521 году сложилась антимосковская коалиция в составе Крымского ханства, Казани, Ногайской орды и Великого княжества Литовского. И вот в июле 1521 года Мухаммед-Гирей, собрав огромное войско общей численностью до 100 тысяч человек, в состав которого кроме крымских татар участвовали также литовские и ногайские отряды, совершил крупномасштабное нашествие на Русь. Превосходящие силы татар прорвали окскую линию обороны и начали продвижение в центр Руси, одновременно с востока нанесли удар и казанские татары. Не успев собрать достаточных для отражения нашествия сил, Василий III, покинул столицу и отошёл в район Волока, где начался сбор войск. Между тем, татары в течении двух недель разорив окрестности Коломны, Боровска, Нижнего Новгорода, Владимира и Москвы, но так и не рискнув предпринять штурм столицы и вступить в бой с русской ратью, начали отход, на обратном пути неудачно попытавшись захватить Рязань. Нашествие Мухаммед-Гирея принесло значительный ущерб Московской Руси: были разорены центральные районы страны и захвачено большое число пленных: по данным различных источников (явно завышенных) количество захваченных в плен русских людей доходило до 800000 человек! При этом цели татар не ограничивались грабежом: есть сведения, что крымский хан требовал от Василия III восстановления даннических отношений. Так, по сообщению Сигизмунда Герберштейна «Мухаммед-Гирей обещал снять осаду и покинуть страну, если Василий грамотой обяжется быть вечным данником царя, какими были его отец и предки. Получив составленную согласно его желанию грамоту, Мухаммед-Гирей отвел войско к Рязани» (Сигизмунд Герберштейн. Записки о Московии. М. МГУ. 1988 http://www.vostlit.i...frametext7.htm).
Оценивая первое десятилетие русско-крымского противостояния необходимо признать, что Москва оказалась не готова к отражению нападений крымских татар: даже оборона центральных районов Московской Руси в целом не была налажена достаточно эффективно, что же касается заокских территорий, то южные окраины Руси находились в ещё более уязвимом положении и во время крымских набегов очень часто подвергались значительному разорению. Прежде всего, отсутствовала сплошная линия обороны южных районов страны. В первые десятилетия XVI века Московское правительство ограничивалось сосредоточением войск на Оке и Угре для предотвращения прорыва врага в центральные районы Руси, в то время как оборона «украин» осуществлялась в основном местными силами (за Окой первоначально лишь в Туле постоянно находились московские воеводы с полками). При этом воеводы стоящие на окском и угорском рубежах, в случае татарских набегов, хотя и должны были, удерживая оборону «берега», посылать за Оку и Угру «лёгких воевод» для отражения татарских набегов, преследования отступающих татар и освобождения пленных, но учитывая внезапность нападений, подвижность и маневренность татар, далеко не всегда помощь поступала вовремя, очень часто прежде чем местные воеводы и удельные князья успевали собрать достаточные силы, а окские и угорские воеводы послать помощь, крымцы успевали разорить значительные территории, захватить полон и скрыться в степях.
Изменение военно-политической обстановки в связи с началом русско-крымских военных конфликтов, заставило правительство Василия III предпринять ряд мер по укреплению обороны. В частности, на Оке и Угре были размещены дополнительные воинские силы, в 1507 году было начато строительство каменной крепости в Туле, на путях крымских вторжений началось возведение засек, организовывались «лесные сторожи» и «заставы». Тем не менее, как показали события 1511-1517 годов и особенно 1521 года, этих мер оказалось явно недостаточно. Для предотвращения прорывов в центральные районы и успешной защиты обширных «украин», необходимо было и усиление окско-угорского рубежа, и создание укреплённой линии обороны на южной степной границе, подобной той, что была создана на Оке. К выполнению этой задачи правительство Василия III вплотную приступило в 20-х годах. Московские власти учли печальный опыт нашествия 1521 года и предприняли ряд серьёзных мер по организации обороны как центральных районов так и украин. На окском рубеже были размещены дополнительные силы. Одновременно с этим на границах была усилена сторожевая служба, далеко в степи выдвигались «станицы» и «караулы» казаков, выполнявшие функции разведки и оповещения о приближении врага. Но самым главным мероприятием было строительство сплошного оборонительного рубежа за Окой, получившего впоследствии название «Большой засечной черты». С этой целью были усилены гарнизоны заокских крепостей: полки московских воевод были размещены в Одоеве, Воротынске, Белёве, Рязани, Пронске, Мценске, Михайлове, Рыльске, Новгороде-Северском, Путивле и других южных городах, кроме того, на протяжении 20-50-х годов за Окой было возведено ряд новых крепостей в том числе и каменные крепости в Туле, Коломне и Зарайске, а на участках между крепостями в массовом порядке сооружались засеки. Возведение оборонительного рубежа за Окой по линии Белёв-Рязань в основном было завершено к началу 60-х годов, в результате чего была создана достаточно эффективная система обороны. Прежде всего, необходимо отметить, что после 1521 года на протяжении 50 лет не было прорывов крымцев в центральные районы страны, набеги татар в большинстве случаев удавалось отбить даже не допуская врага к Оке.
Между тем, Крымская орда отнюдь не собиралась отказываться от враждебных действий. После некоторого перерыва, вызванного войной с Астраханью и междоусобицами в самом Крыму, татары возобновили натиск на Русь. В 1527 году большое крымское войско, «царевича» Ислам-Гирея, насчитывавшее по разным данным от 40 до 60 тысяч человек, подошло к Оке в районе Ростиславля. Однако на этот раз Москва своевременно получила известия о походе крымцев, что позволило заблаговременно сосредоточить воинские силы на пути татар. 9 сентября на «перелазах» через Оку произошло сражение, в ходе которого русские войска под командованием князей Фёдора Лопаты-Телепнева, Ивана Овчины-Телепнёва и Фёдора Мстиславского, отразили попытку татар прорвать оборону «берега». После чего было начато преследование отступающего врага, русские войска переправившись через Оку, настигли и разгромили татар в двух сражениях в районе Зарайска, освободив захваченный полон. После отражения этого нашествия на южных окраинах Руси вновь на несколько лет наступило относительное затишье, лишь в 1531 году крымский отряд разорил окрестности Одоева и Тулы, но после выдвижения русских войск отошёл обратно в степи. Но уже через два года состоялось более серьёзное нашествие. В августе 1533 сорокатысячное татарское войско под предводительством Ислам-Гирея, совершило вторжение на рязанском направлении, однако на этот раз татарам не удалось дойти даже до окского рубежа. Доидя до Рязани и предприняв неудачную попытку взять город, татары отступили как только против них были выдвинуты воеводы Иван Телепнёв-Овчина и Дмитрий Палецкий, которые преследовали отступающих крымцев до реки Прони.
В январе 1534 года правительство Елены Глинской попыталось нормализовать отношения с Крымской ордой. С этой целью в Крым было направлено посольство Ивана Челядищева, которому удалось заключить мир с ханом Ислам-Гиреем. Тем не менее, этот «мир» не просуществовал и полугода: уже весной 1534 года татары совершили набег на окраины рязанской земли, и были разбиты воеводой Семёном Хрипуновым. Летом 1534 года началась очередная русско-литовская война в ходе которой крымские союзники Литвы постоянно совершали нападения на Русь: в 1535 году, несмотря на возобновление русско-крымских переговоров о мире, вновь подверглись набегу рязанские окраины и северская земля, в 1536-м окрестности Белёва и вновь Рязань, в 1537 году Тула и Одоев. Все эти нападения успешно были отражены русскими войсками. Судя по всему это, а также то, что в 1537 году с Литвой был заключён мирный договор, заставило крымского хана Сагиб-Гирея возобновить переговоры с Москвой, результатом которых было заключение в сентябре 1539 года перемирия.
Однако и этот «мир», как и все остальные, продержался недолго: в октябре того же года татары совершили набег на Рязань, а летом 1541 года Сагиб-Гирей вновь предпринял очередное крупное нашествие на Русь, причём на этот раз, как и в 1521 году, помимо крымской орды в походе приняли участие литовцы, ногайцы и казанские татары, а также впервые в нашествии на Русь приняли участие и турецкие отряды с артиллерией. Система обороны южных рубежей работала эффективно: после получения вестей о выступлении татар в поход, правительство Ивана IV успело сосредоточить войска, прикрыв основные направления по которым можно было ожидать татарского вторжения. 28 июля Сагиб-Гирей подошёл к Зарайску, но взять город не смог и продолжил движение по направлению к Оке, через два дня татары подошли к «берегу», однако войска воевод Ивана Турунтай-Пронского и Василия Охлябинина отразили натиск татар, затем подошли подкрепления и Сагиб-Гирей вынужден был отступить от Оки, но военные действия на этом не завершились: через день хан подошёл к Пронску, но и здесь крымцев постигла неудача, гарнизон крепости выдержал штурм. Тем временем, с окского рубежа были посланы «лёгкие воеводы» и хан снял осаду Пронска и спешно покинул пределы Руси. Неудача не остановила татар, нападения продолжались, однако в течении последующего десятилетия это были относительно мелкие грабительские набеги большинство из которых были успешно отбиты силами пограничных воевод. В 1542 году подверглись нападению северская и рязанская украины, в 1543 крымцы воевали в районе Одоева, в 1544 вновь на совершили набег на Рязань. Следующий набег состоялся в 1548 году на Мещеру, и был отбит воеводой Михаилом Вороновым. В 1549 году под Тулой воевода Захар Яковлев разбил трёхтысячный крымский отряд.
Важные события развернулись в 1552 году. Как известно летом-осенью этого года Иоанн IV предпринял решающее наступление на Казань, закончившееся её взятием и ликвидацией Казанского ханства. В том же году крымский хан организовал ещё одно крупное нашествие с целью сорвать русский поход на союзную Крыму казанскую орду. 22 июня 1552 года многотысячное крымское войско во главе с ханом Девлет-Гиреем подошло к Туле и началось ожесточённое сражение за город: горожане под командованием воеводы Григория Темкина отбили первый штурм и на следующий день сделали успешную вылазку «многих татар под городом побили и царского шурина убили князя Камбирдея и наряд пушечный, ядра, стрелы и зелье многое, на разоренье градное привезённое, взяли православные». Тем временем к Туле уже подходили, посланные на помощь осаждённым передовые русские отряды воевод Михаила Репнина и Фёдора Салтыкова. Татары же не решившись вступить с ними в бой, сняли осаду города и поспешно отступили: «Девлет-Гирей крымский побежал от города с великим срамом, а городу не успел ничего…» (Никоновская летопись. ПСРЛ т.13 стр. 190), после этого воеводы начали преследование противника и разбили несколько, отставших от основных сил татарских отрядов. В результате отражения этого нашествия на некоторое время была ликвидирована угроза крымского вторжения, и основные воинские силы Русского государства были использованы в казанском походе. Таким образом, победа под Тулой явилась одним из факторов, способствовавших победному завершению казанской войны.
В середине 50-х годов военно-политическая ситуация изменилась в пользу Руси. После поражения под Тулой крымский хан в течении нескольких лет не предпринимал нападений на Русь и даже возобновил переговоры о мире (которые правда закончились как всегда ничем). Победы над Казанью и Астраханью существенно укрепили военно-политическое положение Москвы, что позволило правительству Ивана IV уже не ограничиваться чисто оборонительной тактикой в войне с Крымом, и предпринять в отношении Крымской орды ряд наступательных операций. Следует отметить, что по всей видимости в планы Москвы не входила ликвидация Крымского ханства подобно тому как это было сделано с Казанской и Астраханской ордой, ведь крымские ханы являлись вассалами одной из сильнейших держав того времени - Османской империи, следовательно попытка окончательного разгрома Крыма, неизбежно вызвала бы прямое военные столкновения с турками, к чему Московская Русь в то время судя по всему была ещё не готова. Крымские походы второй половины 50-х годов по сути являлись упреждающими ударами, имевшими цель не допустить татар к русским рубежам.
Первый крупный поход в степь состоялся летом 1555 года, после того как крымский хан прекратил мирные переговоры и начал подготовку к очередному походу на Русь. В июне воевода Иван Васильевич Шереметьев выступил в поход и вскоре обнаружил, продвигавшееся по направлению к Туле, татарское войско. В первом бою воины Шереметьева внезапно напали на татарский обоз и захватили большое количество лошадей. Между тем, основные силы хана продвигались по направлению к Туле, однако туда уже выдвинулось и русское войско во главе с царём, в связи с этим, хан принял решение повернуть назад и в районе селения Судьбищи отряд Шереметьева численностью около 7000 человек встретился с отступающим шестидесятитысячным крымским войском… В ходе ожесточённого двухдневного сражения с превосходящими татарскими силами, воинам Шереметьева всё-таки удалось выстоять и уйти на Русь. Так закончилось первый поход русских войск на Крым.
Очередная неудача заставила крымцев возобновить переговоры, впрочем и они закончились как всегда безрезультатно, и военные действия вскоре возобновились. В 1556 году русское войско воеводы дьяка Матвея Ржевского при поддержке донских казаков совершило поход на территорию подконтрольную крымскому ханству. В июне 1556 года Ржевский дошёл до Нижнего Днепра, одержал ряд побед в районе Ислам-Кермена и Очакова и в сентябре того же года возвратился на Русь, в Путивль. Тогда же казаки Михаила Черкашенина успешно воевали на северном побережье Чёрного моря. Осенью того же года, перешедший на русскую службу литовский князь Дмитрий Вишневецкий начал военные действия против татар, захватил Ислам-Кермен и основал крепость в непосредственной близости от владений крымского хана, на острове Хортица. Летом 1557 года Девлет-Гирей попытался захватить крепость, но Вишневецкий выдержал 20 дневную осаду и до октября 1557 года находился на Хортице. Весной следующего 1558 года Дмитрий Вишневецкий совершил новый поход на Крым. Разгромив татарский отряд и доидя до самого Перекопа, Вишневецкий на некоторое время занял Хортицу, где соединился с войском Ржевского и оставался на Днепре пока не был отозван царём. Впрочем русское присутствие у крымских границ сохранялось и после ухода Дмитрия Вишневецкого: на нижнем Днепре оставались войска воевод Ржевского, Чулкова и Булгакова.
Наиболее сильный удар по Крыму был нанесён в 1559 году. На этот раз в поход на Крымские владения вновь отправился Дмитрий Вишневецкий и Даниил Адашев, войско которого смогло пробиться в Крым и разорить его западные районы: «и пришли на Крымские улусы на Ярлагашь-остров и тут многие верблюжия стада поимали и побили. И оттоле пришли на улусы, на сидячих людей, на Кременчик да на Кошкарлы да на Коголник, от Перекопа за пятнатцать вёрст, и послали перед собой князя Фёдора Хворостинина и сами пришли на многие места, розделяся; и, дал Бог, повоевали и поимали многие улусы и многих людей побили и поимали; и которые Татарове, собрався, приходили на них, и тех многих ис пищалей побили и отошли на Отзибек-остров, дал Бог, здорово» (Никоновская летопись. ПСРЛ. Т. 13.).
Однако в 60-х годах Иоанн Грозный отказывается от продолжения походов на Крым и начав войну за выход к Балтике, бросает основные силы на западное направление. Отказ от наступательных действий против Крымского ханства, а также отвлечение значительных сил для участия в Ливонской войне, серьёзно осложнило ситуацию на «южном фронте». С началом ливонской войны крымские нападения возобновляются с новой силой и становятся почти ежегодными. В 1558 году стотысячное татарское войско было остановлено на границе Рязанской земли, в следующем году татары совершили набег на Тулу и Пронск, в 1560 и 1561 годах нападению подвергалась северская земля. Ещё более крупный поход крымских войск состоялся в 1562 году на Мценск, Одоев, Новосиль и Белёв. В 1563 татары совершили набег на Михайлов, а в следующем году сам хан во главе 60-ти тысячного войска осаждал Рязань и разорил прилегающую территорию. В 1565 году был разорён район Болхова, в 1567 и 1568 году происходили набеги на Северскую землю.
В 1569 крымский хан как вассал турецкого султана принял участие в нашествии турок на Астрахань. Интересно, что Девлет-Гирей предупредил Ивана Грозного о предстоящем турецком вторжении. Естественно, что при этом хан преследовал свои собственные цели: «Планы османов и крымской знати относительно Астрахани серьёзно расходились. Крымскую знать не устраивало превращение Астрахани во владение султана и утверждение прямой османской власти на Северном Кавказе, который в Крыму традиционно рассматривали как сферу своих интересов. Окружённый османскими владениями Крым мог легко утратить ту широкую автономию, которой он пользовался в рамках Османской империи. Ослушаться приказов султана Девлет-Гирей не мог, но поспешил сообщить о них царю Ивану. Пытаясь извлечь для себя максимум выгод из сложившейся ситуации, хан предлагал: если царь согласится «посадить» в Астрахани одного из его сыновей, он убедит султана отказаться от похода на этот город.» (Б.Н. Флоря. Иван Грозный. М. Молодая гвардия, 2003, стр. 261).
Как известно турецкое нашествие закончилось полным провалом, однако это не заставило Крым отказаться от собственных планов по отношению к Москве, с начала 70х годов Крым ещё более усиливает «натиск на север», преследуя далеко идущие цели. Следует иметь в виду, что к этому времени, положение Руси на «южном фронте» значительно осложнилось, в связи с тем, что основная часть русских сил была задействована в Ливонской войне, в результате чего, созданная в предыдущие десятилетия достаточно эффективная система обороны южных рубежей, оказалась в значительной степени ослаблена, чем естественно воспользовался хан. В начале 1570 года татары напали на окраины Рязанской земли и были отогнаны воеводой Дмитрием Хворостининым, в конце того же года совершили набег на Новосиль. В мае следующего года, впервые за пятьдесят лет, прошедших со времени нашествия Мухаммед-Гирея, татарам удалось перейти Оку, подойти к столице и подвергнуть разорению центральные районы Московской Руси. Последствия нашествия были ужасными: сгорела Москва, погибло большинство её населения, были разорены 36 городов, убито и угнано в рабство более 100 тысяч человек… Вскоре в Москву прибыло крымское посольство с требованием передачи Казани и Астрахани, более того, хан не ограничился «территориальными претензиями». По некоторым сведениям в планы Девлет-Гирея входило полное подчинение Руси: «Города и уезды Русской земли — все уже были расписаны и разделены между мурзами, бывшими при крымском царе; [было определено] — какой кто должен держать. При крымском царе было несколько знатных турок, которые должны были наблюдать за этим: они были посланы турецким султаном (Keiser) по желанию крымского царя. Крымский царь похвалялся перед турецким султаном, что он возьмет всю Русскую землю в течение года, великого князя пленником уведет в Крым и своими мурзами займет Русскую землю". (Генрих Штаден. О Москве Ивана Грозного. М. 1925 http://www.vostlit.i...frametext3.htm). Таким образом, от исхода противостояния с Девлет-Гиреем зависело, сохранит ли Русь свою свободу или вернутся страшные времена ига…
В этих условиях Иван Грозный готов был согласиться на уступку Астрахани, однако хану этого было уже мало и в июле 1572 года, Девлет-Гирей собрав шестидесятитысячное войско (Русь смогла тогда противопоставить Крыму лишь 20 тысяч воинов), вторгся на Русь. Несмотря на принятие мер по прикрытию окского рубежа, татарам всё-таки удалось найти слабое место в русской обороне «берега» и 28 июля основные силы хана, переправившись через Оку, начали выдвижение к Москве. Между тем, передовой полк под командованием Дмитрия Ивановича Хворостинина вступил в бой с арьергардом татар, разбил его и отступая вывел татар в район Молодей, где были сосредоточены главные русские силы под командованием Михаила Воротынского. Опасаясь удара находившегося у Молодей русского войска, Девлет-Гирей прекратил наступление на Москву и 30 июля всеми силами обрушился на русские войска. Центром русских позиций был возведённый на холме Гуляй-город, под стенами, которого и разыгралось генеральное сражение. В течении трёх дней татары не прекращали попытки захватить гуляй-город. Перелом наступил 2 августа, когда Русское командование предприняло смелый манёвр, решивший исход битвы: «боярин князь Михаиле Иванович Воротынской обошол с сво¬им большим полком крымских людей долом, а пушка¬рем приказал всем из большово наряду, из пушек и изо всех пищалей стрелять по тотаром. И как выстре¬лили изо всего наряду и князь Михайло Воротынской прилез на крымские полки ззади, а из гуляя города князь Дмитрей Хворостинин с немцы вышел. И на том деле убили царева сына да внука царева колгина сына и многих мурз и тотар живых поймали. И тово же дни августа в 2 день в вечеру оставил крымской царь для отводу в болоте крымских тотар три тысечи резвых людей, а велел им травитца; а сам царь тое ночи побежал и Оку реку перелез тое же но¬чи. И воеводы на утрее узнали, что царь крымской по¬бежал и на тех остальных тотар пришли всеми людь¬ми и тех тотар пробили до оки реки. Да на Оке же ре¬ке крымской царь оставил для обереганья тотар две тысячи человек. И тех тотар побили человек с тысечю, а иные многие тотаровя перетонули, а иныя ушли за Оку". (Разрядные книги краткой и сокращенной редакции. Древ¬няя российская вивлиофика, ч. XIII, изд. 2. М, 1790. Синбирский сборник, т.1. Разрядная книга. М, 1844.
http://www.hrono.ru/...ndeev30ar.html)
Так, завершилась одна из величайших битв в истории средневековой Руси, кроме того в 1572 году в некоторой степени был подведён итог всему предшествующему периоду русско-крымских отношений, именно после победы под Молодями наступает перелом в противостоянии Москвы и Крыма. Несмотря на то, что Русь и крымская орда продолжали находиться в состоянии войны, разгром крымцев привёл к тому, что на протяжении довольно длительного времени татары не предпринимали серьёзных нашествий на Русь. Хотя отдельные крымские отряды иногда совершали нападения на южные окраины, однако это были всего лишь обыкновенные грабительские налёты, в которых были задействованы весьма незначительные силы, лишь через 19 лет после Молодей крымцы смогли организовать новое крупномасштабное нашествие, которое также окончилось неудачей. Но самым главным итогом Великой Победы 1572 года было то, что Русь отстояла свою независимость и территориальную целостность, была пресечена попытка татар отторгнуть от Русского государства, обширные поволжские территории и восстановить, свергнутое столетие назад иго.
Подводя итог первому периоду борьбы с Крымской ордой, следует также отметить, что Крымское ханство находилось в более выгодном чем Русь военно-политическом положении: во-первых, наличие вассальных отношений Крыма с Османской империи, являлось серьёзным сдерживающим фактором для Русского государства, и не позволило Москве добиться окончательного решения «крымского вопроса»; во-вторых, на протяжении практически всего периода русско-крымских войн XVI века, Крым находился в союзнических отношениях с ВКЛ, в связи с этим Московской Руси, лишённой союзников очень часто приходилось вести войну на два фронта. И тем не менее даже в подобных крайне неблагоприятных условиях Московской Руси удалось наладить оборону южных рубежей и выйти победителем из тяжелейшего противостояния со степным врагом.
После победы под Молодями, угроза Московской Руси со стороны Крыма не исчезла, однако поражение нанесённое татарам было настолько серьёзным, что они уже не предпринимали попыток подчинения Руси и в течении достаточно длительного периода не в состоянии были организовать крупномасштабные нападения, подобные нашествиям 1571 и 1572 годов. Набеги совершались весьма незначительными силами и огранивались чисто грабительскими целями, для отражения которых достаточно было приграничных воинских сил. Набеги отдельных крымских и ногайских отрядов на южные окраины Руси, имевшие место в 1574, 1577-1578, 1581 и 1585 годах, были достаточно легко отбиты и не причинили существенного ущерба, причём часто татары даже не решались вступать в бой и поспешно отступали, когда им становилось известно о приближении русских войск. Только через 14 лет после Молодинской битвы, в 1586 году татары предприняли относительно крупное нападение, в котором участвовало около 30 тыс. воинов, но также были разбиты, в следующим году большое крымско-ногайское войско, численностью до 40 тыс. человек вторглось на окраину Рязанской земли, но как только русское войско под командованием Дмитрия Хворостинина подошло к Туле, татары покинули пределы Руси. Более серьёзное нашествие состоялось летом 1591 года, когда крымский хан Казы-Гирей, воспользовавшись отвлечением значительной части русских воинских сил на войну со Швецией, собрал стотысячное войско, включавшее в свой состав также турецкие и ногайские отряды, форсировал Оку и подошёл к Москве.
Впервые после 1571-1572 годов над столицей Руси нависла реальная угроза. Но и это достаточно опасное нашествие было успешно отражено: «А как царь реку перелез, и бояря со всеми полки пошли к Москве и стали на Котельских б, полях, где ныне Донские Пречистая Богородицы монастырь. … И крымские люди к обозу прилазили, и бог сохранил - бой был ровно, а в ночи послали на царевы станы в Коломенское Василья Янова и 3000 человек. И царь послыша приход, пошел назад, и бояря послали за царемь голов Третьяка Вельяминова, Василья Янова, Данила Исленьева, Тимофея Грязнова, и они царя сошли под Дедиловым и многих татар побили и четыреста человек взяли живых языков и прислали к боярям в Серпухов. И прогнав царя, приидоша к Мо¬скве, дал бог здорово» (Московский летописец, ПСРЛ т. 34 http://www.russianci.../books/b60.htm). В следующим году татары совершили ещё одно нападение на Русь, правда уже меньшими силами и только на южные окраины, на районы Тулы и Рязани, в 1594 году крымцы вновь предприняли набег на Рязанскую окраину, но под Шацком были разбиты воеводой Владимиром Кольцовым-Мосальским, неудачей для татар закончился и набег на Рязань в 1596 году. А ещё через два года Казы-Гирей вынужден был заключить с Москвой мирный договор.
Несмотря на некоторое ослабление в последней четверти XVI века татарского натиска, московское правительство продолжало уделять особое внимание укреплению обороны южных рубежей, в частности после окончания Ливонской войны, в 80-90-х годах было возведено много новых крепостей к югу от основной оборонительной линии – Большой засечной черты: Воронеж, Белгород, Лебедянь, Ливны, Царёв-Борисов, Курск, Валуйки, Елец и Оскол. Тем самым Русское государство, отбиваясь от периодически имевших место татарских набегов, медленно, но верно продвигаясь на юг, продолжало расширение своей территории.
Однако, вскоре началась Смута, в 1607 году между Турцией и Речью Посполитой был заключён союзный договор, согласно которого крымцы обязаны были оказывать помощь полякам в их войнах с Русью и татарские нападения возобновились. В том же 1607 году на северскую украину совершили набег, зависимые от крымского хана ногайцы, в 1609 году крымские татары разорили Тарусу и район Серпухова и Коломны, в следующем году Серпухов вновь подвергся татарскому удару, в 1611-1613 годах непрерывным нападениям подвергалась Рязанская земля. В 1614 году была разорена северская земля, в 1615 году районы Орла и Кром. Одновременно с крымскими татарами набеги совершали и их ногайские союзники. Так в 1614 и в 1615 ногайские войска численностью около 20 тыс. человек вторгались в центральные районы Руси и доходили до самой Москвы. При этом не всегда татарам удавалось безнаказанно грабить Русские земли, например в 1616 году курский казачий голова Иван Анненков разгромил ногайский отряд и освободил полон. Однако отдельные успехи не могли изменить общей картины противостояния с татарами в период смутного времени. В результате не столько татарских набегов, сколько войн с самозванцами и польско-литовскими агрессорами, система обороны южных районов оказалась разрушена. Многие города-крепости, являвшиеся центрами обороны от нападений татар, были разорены и запустели, все силы Московской Руси были брошены на борьбу с поляками и их местными пособниками и как следствие этого, южные районы Руси долгое время оставались почти беззащитны перед степными врагами…
После смуты одной из главной задачей московского правительства стало восстановление оборонительной системы на южных рубежах: к 1620 московские воеводы с полками вновь были постоянно размещены за Окой в ключевых центрах обороны - Мценске, Туле, Дедилове, Пронске, Рязани, Михайлове. Между тем и после завершения смуты и заключения перемирия с Польшей татарские набеги не прекратились, хотя и стали менее интенсивными и масштабными. В 1618 году был отбит набег татар на Курск и Белгород. В 1622 году татары разорили окрестности Тулы, Одоева, Мценска и Белёва, но под Курском вновь потерпели поражение. В 1623 году русские войска одержали ещё одну победу над татарами в районе Курска: возвращаясь из набега на Мценск и Орёл, крымская орда была наголову разбита курянами под командованием Ивана Антиповича Анненкова и белгородским отрядом воеводы Василия Торбина. В 1624 и 1625 годах татары совершали набеги на Белгород, и оба раза были разбиты. В 1628 году между Курском и Белгородом Иван Анненков нанёс татарам ещё одно поражение.
С начала 30-х годов татарские нападения возобновились с новой силой. В апреле 1631 года крымские и ногайские татары совершили набеги на окрестности Воронежа, Курска, Ельца и Рязани. Весной и летом следующего года многочисленные татарские отряды подвергли нападению практически всю южную украину Руси: крупные боевые столкновения с ордой произошли в это время под Ливнами, Мценском, Рыльском и Новосилем, где воевода Иван Вельяминов разбил крупный татарский отряд, освободив 2700 пленных… Боевые действия закончились только в конце августа, после того как многочисленный татарский отряд, попытавшийся захватить крепость Лебедянь, был разбит воеводой Иваном Скорняковым-Писаревым. Ещё более крупное нашествие произошло в 1633 году, вновь южные окраины Руси подверглись удару тридцатитысячной крымско-ногайской орды, отдельным отрядам даже удалось перейти Оку и разорить окраины Московского уезда. Татарские орды находились в пределах Русского государства около месяца и потерпев поражение под Пронском и Тулой отступили в степи захватив за время нашествия около 6 тысяч пленных. Активизация татар в начале 30-х годов совпала с войной Руси и Польши за Смоленск, когда основная часть русских сил была задействована на западном направлении, и именно татарские нашествия явились одной из главных причин неудачи Смоленской войны. Вновь как неоднократно в XVI веке и в период смутного времени Руси пришлось вести войну на два фронта. После завершения Смоленской войны поляки щедро отблагодарили своих татарских союзников, отправив крымскому хану 20 телег казны. Война с татарами продолжилась и позднее: в октябре 1634 года Иван Анненков в очередной раз разбивает татар под Курском, и в том же году под Орлом местный воевода Дмитрий Колтовский нанёс крымцам поражение и освободил несколько сотен пленных. В 1636 году татары были разбиты под Мценском.
Рассматривая русско-крымское противостояние XVII века, невозможно пройти мимо героической борьбы донских казаков с татарами и турками. Донское казачество, внесло огромный вклад в борьбу Русского народа с крымско-татарской агрессией, при этом отношения вольного Дона с Московской Русью складывались весьма не просто. В те времена донские казаки были практически независимой от московского правительства военно-политической силой, однако несмотря на всю сложность отношений, борьба донцов с Крымом несомненно являлась частью противостояния Руси и её степных врагов, в которой донское казачество всегда выступало в качестве если и не подданных московских правителей, то их верных союзников. История противостояния Дона с Крымом требует отдельного рассмотрения, остановимся на одном из значительных событий в истории донского казачества, имевшим общерусское значение – Азовском сидении 1637-1642 годов.
В апреле 1637 года донское войско осадило Азов, 18 июня крепость была взята. В течении последующих двух с половиной лет, Турция и Крым не предпринимали попыток возвращения Азова военным путём, активные боевые действия против казаков с целью установления блокады Азова по суше были начаты зимой 1641 года крымскими татарами, а летом того же года к городу подошло огромное турецко-татарское войско, насчитывавшее более 200 тыс. человек. Три месяца семь с половиной тысяч казаков под командованием атаманов Осипа Петрова и Наума Васильева обороняли крепость от многократно превосходящих сил врага и в итоге выстояли, отразив 24 приступа. 26 сентября 1641 года турки вынуждены были снять осаду, однако силы казаков были на исходе, и не добившись согласия Москвы на принятие Азова в состав Руси, казаки вынуждены были в следующем году покинуть крепость...
Судя по всему взятие Азова было согласовано казаками с Москвой. При этом официально Москва отрицала свою причастность к азовским событиям, в письме турецкому султану царь Михаил Фёдорович говорил, что казаки взяли Азов «без нашего повеленья, самовольством», но в то же время московское правительство и непосредственно перед началом похода на Азов и на протяжении всего «сидения» оказывало казакам существенную помощь, направляя им в больших количествах продовольствие и боеприпасы. Безусловно, контроль над Азовом был выгоден Руси, однако не имея ещё достаточных сил для прямого военного столкновения с Турцией, Москва вынуждена была пока отказаться от Азова. Тем не менее, Азовское сидение имело большое положительное значение: прежде всего в период с 1638 до 1642 года прекратились набеги татарских войск. Как отметил автор «Повести об азовском осадном сидении донских казаков»: «Тем Азовом-городом защитил он государь, от войны всю свою украину, не будет войны от татар до веку, как сядут наши в Азове-городе» (Воинские повести Древней Руси. Л. Лениздат, 1985г. Стр. 466). Кроме того, мирная передышка позволила России сосредоточиться на дальнейшем укреплении обороны южных рубежей страны.
Со второй половины 30-х годов, продолжая укрепление старой оборонительной линии, Русское правительство приступило к возведению нового рубежа. В 1636 году с целью определения мест для возведения оборонительных сооружений, на южные лесостепные окраины Руси был послан воевода Фёдор Сухотин с отрядом казаков, и сразу после возвращении воеводы и рассмотрения его отчёта Царём и Боярской Думой, началось строительство ещё более мощной линии обороны. Новая оборонительная линия протянулась на 800 километров от Ахтырки до Тамбова, её центром являлся Белгород (впоследствии линия обороны получила название «Белгородской засечной черты»), ставший местом расположения Большого полка. Были укреплены построенные ранее крепости и возведены новые. Белгород, Воронеж, Козлов, Чернавск, Тамбов, Карпов, Короча, Яблонов, Новый Оскол, Ольшанск и другие города-крепости стали неприступными твердынями на пути степных агрессоров. Помимо крупных крепостей в систему обороны Белгородской черты входили десятки небольших острогов, а также сплошная линия валов и рвов между ними. Строительство Белгородской черты в основном было завершено к середине 50-х годов.
Возведение оборонительного рубежа сопровождалось регулярными нападениями татар. В сентябре 1637г. по приказу султана крымский хан совершил набег на Ливенский, Орловский и Карачевский уезды как ответ на взятие Азова, затем на протяжении последующих пяти лет татары не предпринимали нападений. По окончании же «Азовского сидении» татарские набеги возобновились: в 1643 году различные татары воевали в окрестностях Белгорода и Курска, однако это были сравнительно небольшие отряды, которые быстро покинули пределы Руси, встретив сопротивление русских войск. Но уже через год, на Русь обрушилась сорокатысячная крымская орда, в ходе этого нашествия удару подверглась вся северская окраина. Сил для отражения нашествия оказалось недостаточно, в результате чего были разорены окрестности Путивля, Рыльска и Севска и захвачено в плен около 10 тыс. человек. Зимой 1645-1646гг. крымцы в очередной раз напали на северскую «украину» и вновь подвергли разорению район Путивля и Рыльска, но на этот раз татарам не удалось уйти безнаказанно: курский воевода Семён Пожарский нанёс им несколько поражений, освободил около трёх тысяч пленных и вынудил остатки татар отступить обратно в степь.
Ответом на постоянные нападения татар стал, поход московских и донских войск на Крым в 1646 году. Это была первая после Крымских походов 50-х годов XVI века, организованная московским правительством, антикрымская военная акция наступательного характера. Русские войска под командованием воевод Семёна Пожарского и Ждана Кондырева вторглись на территорию Крымского ханства и разгромили татар под Азовом, в результате чего, планировавшийся ханом Ислам-Гиреем новый поход на Русь был сорван. В следующем году татары всё-таки напали на русские приграничные территории, но встретив отпор на «Белгородской засечной черте» и понеся большие потери, отступили. К тому времени строительство новой оборонительной линии, было уже почти закончено, южные рубежи Московской Руси были достаточно надёжно защищены, следствием чего стало временное прекращение татарских нападений. Таким образом, к середине XVII столетия России удалось восстановить, разрушенную в годы смуты систему обороны южных границ и значительно её усилить, отодвинув далеко на юг передовую оборонительную линию. В результате были надёжно защищены не только центральные районы Московской Руси, но и бывшие в XVI- первой половине XVII века передовым рубежом обороны, приокские территории, более того Россия получила возможность начать освоение плодородных земель Черноземья, значительно расширив свою территорию в южном направлении.
Приостановлению крымской агрессии в некоторой степени способствовало и обострение польско-крымских отношений, связанное с вовлечением крымских татар в войну с Польшей на стороне запорожских казаков. Кроме того, в первые годы правления Алексея Михайловича произошло некоторое улучшение отношений Московского царства с Речью Посполитой, в 1647 году между двумя странами был даже заключён антикрымский и антитурецкий военный союз. Но к сожалению он не получил развития: в 1654 году в связи с событиями на Украине произошёл разрыв русско-польских отношений и между двумя славянскими государствами началась очередная война. В 1654 году Польша заключают уже антирусский союз с Крымской ордой. В который уже раз Русь вынуждена была вести войну на два фронта: с Речью Посполитой и Крымом, возобновившим с 1656 года регулярные нападения на Русские земли.
В 1656 году был отбит набег татар в районе Шацка, в сентябре 1658 года крымцы несколько раз безуспешно пытались пробиться через укрепления засечной черты в районе Воронежа. В 1659 году татары нанесли удар сразу по нескольким направлениям, и в отдельных местах даже прорвались за Белгородскую черту, нападению подверглись Елецкий, Ливенский, Курский, Новосильский и Воронежский уезды, но и это нашествие в итоге было отбито. В 1660 под Усманью был отражён ещё один татарский набег. Через два года татары совершили набег на Карачевский уезд. Участвовали крымские орды и в боевых действиях на Украине: в 1657 году крымские татары совместно с войсками гетмана Выговского захватили Полтаву, в следующем году попытались взять Киев, но были остановлены Василием Шереметьевым. Принимали крымцы участие и в Конотопской битве… Не оставались в долгу и русские: в 1663 и 1664 году московско-запорожские войска под командованием воеводы Григория Косагова и запорожского атамана Ивана Сирко доходили до Перекопа и нанесли орде ряд поражений. Впоследствии Иван Сирко самостоятельно совершил ещё рад успешных походов на Крым, в 1666, 1667, 1670, 1673 и 1675 годах. В 1670 году Москва и Крым заключают мирный договор, но и этот «мир», как и все предыдущие, продержался не долго - в 1673 году ханские войска вновь совершили нападение на Русь и были остановлены на укреплениях Белгородской черты, а на следующий год московский воевода Иван Леонтьев и атаман Сирко совершили ответный поход на Крым, и в том же году запорожские казаки отбили нападение объединённого турецко-татарского войска.
Активная наступательная политика Русского государства на южном и юго-западном направлениях неизбежно привела к открытому столкновению с Османской империей, следовательно, дальнейшие отношения Руси с Крымским ханством явились одной из главных составляющих русско-турецкого противостояния. В 1677 году османы, стремясь вытеснить русских с Украины, предприняли попытку захвата Чигирина, планируя в дальнейшем поход на Киев: «Въ лЂто от созданія міра 7186, а от рождества же Христова 1677, поущеніем ненавистника роду христианскаго, лжи отца внук, турскій солтан устремився на православнороссійскій край, найпаче на богоспасаемый царственный град Кіев, хотя его под свою бисурманскую власть подъбити, посла многіи свои силы турецкіи и татарскіи зъ Имбраим Башею и зъ ханом кримским прежде под славный старинный город козацкій началнЂйшій Чигирин, приказавши Чигирина добывати, а добывши, абіе йти под Кіев» (Киевский Синопсис. http://litopys.org.u...7/old17_09.htm). Гарнизон Чигиринской крепости выдержал осаду 60-ти тысячного турецко-татарского войска до подхода объединённой армии Григория Ромодановского и гетмана Ивана Самойловича, которые отбросили врага от Чигирина.
Неудача турецко-татарского похода привела к смене власти в Крыму: хан Селим-Гирей был смещён султаном, его место занял Мурад Гирей, в марте 1678 года совершивший набег на Переяславль. В июне того же года стотысячное турецко-татарское войско вновь осадило Чигирин, как и в прошлый раз, на помощь чигиринцам выступили войска Ромодановского и Самойловича, а также донские казаки под командованием Михаила Самарина и Фрола Минаева. Русскому войску удалось с боями переправиться на правый берег Днепра и закрепиться там, однако отстоять Чигирин не удалось, в ходе штурма крепость была сожжена, гарнизон вынужден был её покинуть и соединиться с армией Ромодановского. Но на этом сражение не закончилась: ещё семь дней продолжались бои, закончившиеся разгромом турецко-татарского войска. Таким образом, не смотря на потерю Чигирина, Москве удалось отстоять недавно присоединённые Киев и Левобережную Украину. После Чигиринского сражения война с Крымской ордой продолжалась ещё два года, однако не добившись каких-либо значительных военных успехов, Москва и Крым в 1680 году в Бахчисарае заключили перемирие на 20 лет, согласно условий договора крымский хан признал запорожских казаков подданными Москвы, а также переход к России Левобережной Украины и Киева, в следующем году Бахчисарайский договор был утверждён султаном.
В 1686 году геополитическая обстановка вновь изменилась: Русь заключила антикрымский и антитурецкий договор с Речью Посполитой, включившись тем самым в борьбу коалиции европейских держав с Османской империей, и уже в следующем году в поход на Крым выступило русское войско под командованием князя Василия Голицына, однако в связи с недостатком воды и продовольствия, поход был прекращён. В 1689 году состоялся второй поход на Крым, вновь русские войска, сметая на своём пути татарские отряды, подошли к Перекопу, однако по непонятным до конца причинам Голицын отказался от штурма перекопской крепости и повернул назад. Походы русских войск продолжились и в дальнейшем: в 1690-1692 и 1694 годах объединённые московско-запорожские войска нанесли ряд ударов по причерноморским владениям Турции и Крымского ханства в районе Очакова, Аккермана и Кази-Кермена. В 1695 году состоялся первый поход Петра I на Азов, окончившийся безрезультатно, тем не менее, определённые успехи всё-таки были достигнуты: в то время, когда основные русские силы были заняты осадой Азова, Борису Шереметьеву, осуществлявшему отвлекающий удар по Крыму, удалось разрушить ряд турецких крепостей на Нижнем Днепре и основать крепость Таванск, сыгравшую важную роль в последующих событиях. В начале 1696 года крымцы совершили набег на Полтаву, отбитый Шереметьевым, и в том же году, 19 июня, в результате второго похода Петра I, был взят Азов.
После взятия Азова, боевые действия продолжились: в 1697 году татары совершают набег на Азов, находившиеся в крепости войска воеводы Алексея Шеина отразили набег, а затем под Кагальником нанесли отступающей орде поражение. И тогда же турецко-татарское войско во главе с ханом Селим-Гиреем осадило крепость Таванск. Гарнизон крепости под командованием думного дворянина Василия Бухвостова в течении трёх месяцев отражал натиск превосходящих сил врага. Вот что ответили защитники Таванска на требование сдаться: «Мы, старшины великих войск московских, и мы, старшины войска Запорожского и городовых и охотных полков, приняли в руки лист ваш, чрез стрелу нам поданный, в котором просите сдать вам город и устрашаете своими кавалерами и мечом. Знайте, что мы не походим на вас, бусурман, не верим никаким ложным пророкам, а всю надежду возлагаем на помощь Бога Всесильного и Его Пресвятую Матерь. Не только не возьмете вы нашего города, но знатную понесете от него пагубу, ибо сабли наши еще не заржавели, руки не ослабли; в хлебных запасах и, для привитания вас, в воинских запасах не имеем недостатка. Итак, советуем лучше вам удержаться от угроз и обманов; города не отдадим, ожидая к себе на помощь ратных людей. Впрочем, мы без них готовы опол¬чаться против вас, бусурман, за веру христианскую, за честь великого государя и за отчизну и имеем надежду одержать над вами, с Божией помощью, победу знатную на вечное для вас поношение» (Цит. по А.Р. Андреев «История Крыма» http://acrimea.narod.ru/p10.htm). В начале октября на помощь осаждённым подошли московско-запорожские войска и осада была снята. Победы русских войск под Кагальником и Таванском позволили России отстоять свои завоевания и закрепиться в Приазовье, в 1700 году с Турцией был заключён мир по которому султан вынужден был признать переход к России Азова с прилегающей территорией.
Так закончилось XVII столетие, а вместе с ним подошёл к концу и московский период Русской истории, на всём протяжении которого Русское государство вынуждено было вести практически постоянную войну со степью. Почти двухсотлетняя перманентная война Московской Руси с Крымским ханством, являлась по сути лишь продолжением обычных взаимоотношений, существовавших на протяжении многих веков между Русью и абсолютно враждебным ей степным «евразийским» миром. Несмотря на то, что ряд факторов, а именно: вассальные отношения крымских ханов с Турцией, союзы татар с ВКЛ и Польшей, а также внутрирусские междоусобицы периода смутного времени, серьёзно осложняли борьбу с крымской ордой, Русское государство к концу XVII столетия вышло победителем из жестокого противостояния, отстояло свою независимость, смогло в условиях непрекращающихся нападений создать эффективную систему обороны, значительно расширить свою территорию и закрепиться в непосредственной близости от владений крымских ханов, нанеся при этом ряд мощных ударов по самому Крыму. К концу XVII века Крымская орда уже не представляла для Руси такой опасности как в XVI или начале XVII века, фактически судьба Крыма была решена уже во второй половине XVII века, когда создалась реальная возможность полного разгрома Крымского ханства и выхода Руси к Чёрному морю, отныне ликвидация последнего осколка Золотой Орды, являлась лишь вопросом времени, и только поддержка Турции, для которой «сдача» своих крымских вассалов означала потерю влияния в Северном Причерноморье, обеспечивала продолжение существования Крымского ханства и препятствовала «окончательному решению крымско-татарского вопроса», который был успешно разрешён в следующем столетии.

Сообщение изменено: Рус14, 07 Апрель 2012 - 07:07.

[Рус14]

А.Р. Андреев
Неизвестное Бородино Молодинская битва 1572 года
Приложение 19.
Разрядная книга о нашествии крымских татар в 1572 году.

Тово же лета роспись бояром и воеводам на бе­регу по полкам:
В большом полку на Коломне: бояре и воеводы князь Михаиле Иванович Воротынской да Иван Меньшой Васильевич Шереметев.
Да в большом же полку воеводы у наряду: князь Семен князь Иванов сын Коркодинов да князь Заха-рей Сугорской. А у города у гуляя были они же.
В правой руке в Торусе: боярин и воеводы князь Микита Романович Адуевской да Федор Васильевич Шереметев. И князь Микита Адуевский бил челом го­сударю в отечестве на князя Михаила Воротынского.
В передовом полку в Колуге: воеводы князь Он-дрей Петрович Хованский да окольничей князь Пмит-рей Иванович Хворостинин.
В сторожевом полку на Кошире: воеводы князь Иван Петрович Шуйский да окольничей Василей Ива­нович Умново-Колычов. И князь Иван Шуйский бил челом государю о местех на князь Микиту Адуевско-го. И государь велел челобитье ево записать. И чело­битье ево записано.
А в левой руке на Лопасне: воеводы князь Онд-рей Васильевич Репнин да князь Петр Иванович Хво­ростинин. И князь Ондрей бил челом государю о мес­тех на князя Ондрея Ховансково.
И тово же лета смотр был у государя ево госуда­ревым людям на Коломне апреля в день бояром и дво-ряном и детем боярским дворовым и городовым кон­ской и их даточным людям хто что дал государю в полк людей. И после смотру, собрався с людьми, боя­ром и воеводам велел государь итти и стоять на бере­гу по местом: в большом полку в Серпухове, а правой руке в Торусе, передовому полку в Колуге, стороже­вому полку на Кошире, а левой руке на Лопасне.
А как по вестям были воеводы в сходе на берегу из украинных городов:
В большом полку в сходе з бояры и воеводы со князем Михаилом Ивановичем Воротынским да с Иваном Васильевичем Меньшим Шереметевым: з Де-дилова воевода князь Ондрей Дмитреевич Палецкой, из Донкова князь Юрьи Курлятев; да в большом же полку был Юрьи Франзбек с немцы.
В правой руке з боярином и воеводою со князь Микитою Романовичем Адуевским да с воеводою с Федором Васильевичем Шереметевым с Орла воево­да Василей Колычев.
В передом полку с воеводою со князь Ондреем Петровичем Хованским да с окольничим со князь Дмитреем Ивановичем Хворостининым из Новосили воевода князь Михаиле князь Юрьев сын Лыков.
А к наряду велено голов прибавить князю Миха­илу Воротынскому.
Тово же году государь и великий князь Иван Ва­сильевич всеа Руси из Новагорода от себя посылал на берег перед царевым приходом к бояром и воеводом и ко всей рати московской и новгороцкой с своим госу­даревым жалованным словом и з денежным жало­ваньем князь Осипа Михайловича Щербатово Обо­ленского да Ивана Черемисинова, да думново дьяка Ондрея Щелкалова. И князь Осип Щербатой госуда­ревым словом бояром и воеводам и всей рати говорил, чтоб государю служили, "а государская милость к вам будет и жалованье". И поехали в Новгород к госуда­рю.
Тово же году июля в 23 денл прииде крымской царь Девлет Гирей на государевы украины, а с ним де­ти ево, а с ними крымские и нагайские многие люди. И с украины крымской царь пришел к Оке реке к бе­регу июля в 27 день.

А государевы бояре и воеводы за ним, царем, к Москве же пошли.А на Москве в ту пору оставлены были: князь Юрьи Иванович Токмаков да князь Тимо­фей Долгорукой.

И первое дело было с крымским царем в суботу сторожевому полку князь Ивану Петровичи) Шуйско­му на Сенкине броду. А на завтрее в неделю царь крымской Оку реку перелез. И было дело с ним пра­вой руке князь Миките Романовичи) Адуевскому да да Федору Васильевичу Шереметеву на Оке реке верх Нары. А большое дело было бояром и воеводам с крымским царем в среду у Воскресенья на Молодех. И божиею милостию крымского царя Девлет Гирея и ширинских князей побили и Дивея мурзу взяли. И бо­ярин князь Михаиле Иванович Воротынский с това­рищи послали к государю с сеунчом князь Данила Он-дреевича Нохтева Суздальсково.

А как крымский царь приходил, и на Сенкине перевозе стояли по ею сторону Оки двести человек детей боярских. И Теребердей мурза с нагайскими та­тары пришел на Сенкин перевоз в ночи и тех детей бо­ярских разогнали и розгромили и плетени ис подкопов выняли да перешли на ею сторону Оки реки. А бояре и воеводы в ту пору стояли от Серпухова три версты. Июля в 28 день в понедельник тот Теребердей мурза пришел под Москву и круг Москвы отнял все дороги, а не воевал ничего.

А крымской царь в неделю в 27 день из-за Оки реки к наряду пришел и стрелял по полком государе­вых бояр и воевод. А государевы бояре и воеводы князь Михаиле Иванович Воротынской с товарищи по татрским полком из пушок из гуляя города стре­лять не велели. И тое ночи крымской царь на том же Сенкине перевозе перелез Оку со всеми своими пол­ки и на том месте оставил тотар тысячи з две, а велел им противитца покаместа он Оку реку перелезет. А бояром и воеводам пришла весть в понедельник рано, что крымской царь перелез через Оку на ею сторону на московскую со всеми людьми. И тово же дни бояре и воеводы со всеми людьми пошли за царем. И пере-довова полку воеводы князь Ондрей Хованской да князь Дмитрей Хворостинин пришли на крымской сторожевой полк. А в сторожевом полку были два царевича. И учали дело делать у Воскресенья на Моло-дех и домчали крымских людей до царева полку. И ца­ревичи прибежали и учали царю говорить, что к Мо­скве итти не пошто: московские люди побили нас здесь, а на Москве у них не без людей же.

И царь крьмской послал нагайских и крымских татар двенатцать тысечь. И царевичи с тотары пере­довой государев полк мчали до большово полку до гу­ляя города, а как пробежали гуляй город вправо, и в те поры боярин князь Михаиле Иванович Воротынской с товарищи велели стрелять по татарским полком изо всего наряду. И на том бою многих тотар побили. И крымский царь оттого убоялся, к Москве не пошел, что государевы бояря и воеводы идут за ним; да пере-шот Пахру, крымской царь семь верст стал в болоте со всеми людьми. А государевы бояря и воеводы по­шли за царем и на другой день во вторник с крымски­ми людьми травилися, а съемного бою не было. И крымской царь воротился из-за Пахры назад против государевых бояр и воевод. И июля в 30 день крым­ской царь сошелся з государевыми бояры и воеводы в среду на Молодех у Воскресенья, от Москвы за полпя-тадесять верст. И учали передовые люди травитися. А слуга и боярин князь Михаиле Иванович Воротын­ской с товарищи в ту пору гуляй город поставили. И большой полк стоял в гуляе городе, а иные полки сто­яли за гуляем городом, недалече от города. И почали с крымским царем битися. И в среду было дело вели­кое. И божиею милостию и государевым счастьем крымского царя побили и нагайсково большово мурзу Теребердея убили; да на том же бою взял суздалец бо­ярский сыр Темир Алалыкин крымсково большово мурзу Дивея; и многих мурз поймали да ширинских князей трех братов убили да царевича астрахансково взяли жива.

А в четверг да в пятницу с крымскими людьми травилися, а съемного бою не было. А в суботу царь крымской послал царевичей и нагайских татар и мно­гие полки пеших и конных к гуляю городу выбивати Дивея мурзу. И тотаровя пришли к гуляю и изымали-ся у города за стену руками: и тут многих тотар поби­ли и руки пообсекли бесчислено много. И боярин князь Михаиле Иванович Воротынской обошол с сво­им большим полком крымских людей долом, а пушка­рем приказал всем из большово наряду, из пушек и изо всех пищалей стрелять по тотаром. И как выстре­лили изо всего наряду и князь Михайло Воротынской прилез на крымские полки ззади, а из гуляя города князь Дмитрей Хворостинин с немцы вышел. И на том деле убили царева сына да внука царева колгина сына и многих мурз и тотар живых поймали.

И тово же дни августа в 2 день в вечеру оставил крымской царь для отводу в болоте крымских тотар три тысечи резвых людей, а велел им травитца; а сам царь тое ночи побежал и Оку реку перелез тое же но­чи. И воеводы на утрее узнали, что царь крымской по­бежал и на тех остальных тотар пришли всеми людь­ми и тех тотар пробили до оки реки. Да на Оке же ре­ке крымской царь оставил для обереганья тотар две тысячи человек. И тех тотар побили человек с тысе-чю, а иные многие тотаровя перетонули, а иныя ушли за Оку.

И бояр и воеводы князь Михайло Иванович Во­ротынской с товарищи пошол назад по старым мес­том: .в Серпухов, в Торусу, в Колугу, на Коломну, где стояли до государева приходу. А были они в приход крымсково царя на Молодех по полком.

В большом полку: слуга и бояре и воеводы князь Михайло Иванович Воротынской да Иван Меньшой Васильевич Шереметев.

В передовом полку: князь Ондрей Петрович Хо­ванский да окольничей князь Дмитрей Иванович Хво­ростинин.

В правой руке: боярин и воеводы князь Микита Романович Адуевский да Федор Васильевич Шереме­тев.

А в левой руке: воеводы князь Ондрей Василье­вич Репнин да князь Петр Иванович Хворостинин.

В сторожевом полку: воеводы князь Иван Пет­рович Шуйский да окольничей Василей Иванович Ум-ново-Колычев.

И как крымской царь перелез Оку реку и пошол в Крым скоро наспех, а государевы бояре и воеводы стояли на берегу по своим местам.

А к государб царю и великому князю боярин и князь Михайло Иванович воротынской с товарищи послали в Новгород с сеунчом князя Даниила Ондре-евича Нохтева Суздальсково да Микифора Давыдова, что крымсково царя побили. А государь прислал к бо-яром и воеводам с золотыми Офонасья Олександрова сына Нагово.

А царь и великий князь и царевичи были в Но-вегороде; а хотел государь итти из Новагорода на не­послушника своего на свейского короля Ягана за его, королеве Яганово, неисправление.

А головы были писменные на Молодех: в боль­шом полку князь Данило Ондреевич Нохтев Суздаль­ской, да князь Семен Куракин, князь Иван Охлеби-нин, князь Борис Серебряной, Иван Михайлович Мо­розов, князь Давыд Гундоров, Иван Михайлов сын Го­ловин, Михайло Меньшой Головин, Мамыш Ододу-ров, Беленица Головин.

А после царева приходу были воеводы по пол­ком:

В большом полку был князь Ондреи Хованской, Иван Морозов да из Донкова князь Юрьи Курлятев.

В передовом полку князь Ондреи Палецкой.

В сторожевом полку князь Михайло Лыков да Василей Колычев.

А быти воеводам по росписи без мест.

Государственный исторический музей, отдел ру­кописей. Собрание Щукина, дело 496.


А.Р. Андреев Неизвестное Бородино. Молодинская битва 1572 года. Сражение русского войска под началом князей Воротынского и Хворостинина с войском крымского хана Девлет Гирея под Серпуховом. Документальная хроника XVI века. Москва., Издательство Межрегиональный центр отраслевой информатики Госатомнадзора России, 1997.

http://www.hrono.ru/...andeev30ar.html

[Рус14]

РУСЛАН СКРЫННИКОВ. ДАЛЕКИЙ ВЕК: Исторические повествования

Разгром Крымской орды

Проект создания в Ливонии вассального королевства рухнул после неудачной осады Ревеля. Автор проекта опричный боярин Таубе изменил царю и возглавил мятеж в Юрьеве. Воеводы подавили мятеж в течение двух часов, после чего Таубе укрылся в Литве. Царь потребовал от короля выдачи изменника, но получил отказ и велел казнить многих ливонских пленных. Эти события не оказали длительного влияния на внешнеполитическую ориентацию России.

Угроза со стороны Крыма побудила Москву искать мира с Речью Посполитой. Через литовского посла царь передал в Краков предложение о союзе против турок и татар. Смерть короля Сигизмунда помешала реализации подготавливавшегося соглашения.

Мирная инициатива царя связана была также с крушением русско-шведского военного союза и возобновлением военных действий в шведской Ливонии. Считая Юхана III своим личным врагом, Иван направил ему послание, составленное в заносчивых и высокомерных выражениях. Он потребовал, чтобы шведский король признал себя вассалом русской короны и немедленно уступил Ревель. Дипломатический нажим был подкреплен военной демонстрацией на шведской границе. Под предлогом войны со шведами царь в 1572 году покинул столицу, несмотря на угрозу татарского нападения, и прибыл в Новгород в сопровождении двора и стрельцов. Русское командование планировало после отражения татар перебросить армию из-под Москвы в Новгород и изгнать шведов из Ливонии. Но сражение на южных границах затянулось. В войне с татарами армия понесла тяжелые потери, ввиду чего поход в Ливонию был отложен. Грозный направил шведскому королю второе бранное письмо. Я надеялся, писал царь, «что уже ты и Свойская земля в своих глупостях познаетесь», но обманулся: «ваше воровство все наруже, опрометывается, как бы гад, разными виды». Царь предупредил Юхана III, что вскоре наведается в его владения, и сдержал свое слово. В конце 1572 года он с большой армией вторгся в шведскую Ливонию и овладел замком Пай да. При штурме Панды погиб Малюта Скуратов.

Между тем на южных границах события развивались своим чередом. После сожжения Москвы в 1571 году Иван IV уведомил хана о том, что готов уступить ему Астрахань ради мира. Но в Крыму взяла верх военная партия, под влиянием которой мирные предложения Москвы были отвергнуты.

Россию опустошали голод и чума. Царская армия понесла тяжелые поражения под Ревелем и Москвой. Русская столица казалась татарам легкой добычей. Ее старые укрепления были уничтожены пожаром, а новые, наспех возведенные, не могли полностью их заменить. Военные неудачи поколебали русское владычество в Поволжье и Прикаспии. Ногайская орда окончательно порвала вассальные отношения с Москвой и примкнула к антирусской коалиции. Покоренные народы Поволжья пришли в движение и попытались сбросить власть царя. Союзниками Крыма выступили многие адыгейские князья с Северного Кавказа. За спиной крымцев стояла крупнейшая в Европе военная держава — Османская империя. В такой ситуации хан надеялся не только отторгнуть от России Среднее и Нижнее Поволжье, но и захватить Москву и тем самым восстановить давнюю зависимость Руси от татар. Накануне вторжения Девлет-Гирей приказал расписать между мурзами уезды и города России. Султан направил в Крым специальную миссию для участия в завоевательном походе на Русь.

В ожидании нового нашествия русские к маю 1572 года собрали на южной границе около 12 000 дворян, 2035 стрельцов и 3800 казаков. Вместе с ополчениями северных городов армия насчитывала немногим более 20 000. На стороне татар был численный перевес. Во вторжении участвовало от 40 000 до 50 000 всадников из состава Крымской, Большой и Малой ногайских орд. Хан имел в своем распоряжении турецкую артиллерию.

Русское командование расположило основные силы под Коломной, надежно прикрыв подходы к Москве со стороны Рязани. Но оно учло также возможность повторного вторжения татар с юго-запада, из района Угры. На этот случай командование выдвинуло на крайний правый фланг в Калугу воеводу князя Д. И. Хворостннина с передовым полком. Вопреки традиции, передовой полк по численности превосходил полки правой и левой руки. Хворостинину был придан подвижный речной отряд для обороны переправ через Оку.

Татары вторглись на Русь 23 июля 1572 года. Их подвижная конница устремилась к Туле и на третий день попыталась перейти Оку выше Серпухова, но была отбита от переправ русским сторожевым полком. Тем временем хан со всей ордой вышел к главным серпуховским переправам через Оку. Русские воеводы ждали противника за Окой на сильно укрепленных позициях.

Натолкнувшись на прочную оборону русских, хан возобновил атаку в районе Сенькина брода выше Серпухова. В ночь на 28 июля ногайская конница разогнала две сотни дворян, охранявших брод, и захватила переправы. Развивая наступление, ногайцы за ночь ушли далеко на север. Под утро к месту переправы татар подоспел Хворостинин с передовым полком. Но, столкнувшись с главными силами татар, он уклонился от боя. Вскоре полк правой руки попытался перехватить татар в верхнем течении реки Нары, но был отброшен прочь. Хан Девлет-Гирей вышел в тыл русской армии и по серпуховской дороге стал беспрепятственно продвигаться к Москве. Татарскими арьергардами командовали сыновья хана с многочисленной и отборной конницей. Передовой полк следовал за царевичами, выжидая благоприятного момента. Когда такой момент наступил, воевода Хворостинин обрушился на татар. Бой произошел в районе деревни Молоди, в 45 верстах от Москвы. Татары не выдержали удара и бежали. Хворостинин «домчал» сторожевой полк татар до ханской ставки. Чтобы поправить положение, Девлет-Гирей вынужден был бросить на помощь сыновьям 12 000 крымских и ногайских всадников. Сражение разрасталось, и главный воевода Воротынский в ожидании татар приказал установить подвижную крепость — «гуляй-город» близ Молодей. Большой полк укрылся за стенами крепости, изготовившись к бою.

Троекратное превосходство сил противника вынудило Хворостинина отступить. Но при этом он осуществил блестящий маневр. Его полк, отступая, увлек татар к стенам «гуляй-города». Залпы русских пушек, стрелявших в упор, внесли опустошение в ряды татарской конницы и заставили ее повернуть вспять.

Поражение при Молодях вынудило Девлет-Гирея приостановить наступление на Москву. В течение дня татары простояли за Пахрой, ожидая подхода русских. Но те не возобновили атак. Тогда татары повернули вспять от Пахры к Молодям. Воеводы добились бесспорного успеха, вынудив хана отойти от Москвы и принять бой на избранной ими позиции.

Центром русских оборонительных позиций служил холм, на вершине которого стоял <гуляй-город-<-, окруженный наспех вырытыми рвами. За стенами города укрылся большой полк. Остальные полки прикрывали его тыл и фланги, оставаясь вне укреплений. У подножия холма за речкой Рожай стояли 3000 стрельцов, чтобы поддержать воевод <.на пищалях».

Татары быстро преодолели расстояние от Пахры до Рожая и всей массой обрушились на русские позиции. Стрельцы полегли на поле боя все до единого, но засевшие в -(.гуляй-городе: воины отбили атаки конницы сильной пушечной и ружейной пальбой. Обеспокоенный неудачей, главный татарский воевода Дивей-мурза выехал на рекогносцировку и приблизился вплотную к русским позициям. Здесь его захватили в плен «резвые:> дети боярские.

Кровопролитное сражение продолжалось до самого вечера 30 июля. Потери татар были исключительно велики. Погибли предводитель ногайской конницы Теребердей-мурза и трое знатных крымских мурз. Не добившись успеха, хан прекратил атаки и в течение двух дней приводил в порядок свою расстроенную армию.

В сражении русские одержали победу, но успех грозил обернуться неудачей. Когда поредевшие полки укрылись в «гуляй-городе», запасы продовольствия у них быстро иссякли, и в армии «учал быти голод людям и лошадем великой».

После двухдневного затишья Девлет-Гирей 2 августа возобновил штурм «гуляй-города», направив к нему все свои конные и пешие полки. Атакой руководили ханские сыновья, получившие приказ во что бы то ни стало «выбить» у русских Дивей-мурзу. Невзирая на потери, татары упорно пытались опрокинуть неустойчивые стены «гуляй-города», «изымалися у города за стену руками, и туг многих татар побили и руки пообсекли бесчисленно много». К концу дня, когда натиск татар начал ослабевать, русские предприняли смелый маневр, который и решил исход сражения. Воевода М. И. Воротынский с полками покинул «гуляй-город» и, продвигаясь по дну лощины позади укреплении, скрытно вышел в тыл татарам. Оборона «.гуляй-города-» была поручена князю Д. И. Хворостинину, в распоряжение которого поступили вся артиллерия и немногочисленный отряд немецких наемников. По условленному сигналу Хворостинин дал залп изо всех орудий, затем «вылез» из крепости и напал на врага. В тот же самый момент с тыла на татар обрушились полки Воротынского. Татары не выдержали внезапного удара и бросились бежать. Множество их было перебито и взято в плен. В числе убитых были сын хана Девлет-Гирея и его внук. В руки воевод попало много знатных крымских и ногайских мурз.

На другой день после победы русские продолжали преследование неприятеля и разгромили арьергарды, оставленные ханом на Оке и насчитывающие до 5000 всадников.

Согласно укоренившейся традиции, славу победы над татарами приписывают обычно главному воеводе князю М. И. Воротынскому. Подобное мнение кажется неверным. Назначение Воротынского главнокомандующим объясняется отнюдь не особыми военными дарованиями или заслугами удельного князя, а в первую очередь его знатностью. Подлинным героем сражения при Молодях был не он, а молодой опричный воевода князь Д. И. Хворостинин, формально занимавший пост второго воеводы передового полка. На его исключительные заслуги в войнах с татарами указывал осведомленный современник Д. Флетчер. За два года до битвы при Молодях Хворостинин нанес сильное поражение крымцам под Рязанью. Но в полной мере его военный талант раскрылся во время войны с татарами в 1572 году. Именно Хворостинин разгромил татарские арьергарды 28 июля, а затем принял на себя командование «гуляй-городом-» во время решающего сражения 2 августа.

Сражение при Молодях 1572 года относится к числу значительнейших событий военной истории XVI века. Разгромив в открытом поле татарскую орду, Русь нанесла сокрушительный удар по военному могуществу Крыма. Гибель отборной турецкой армии под Астраханью в 1569 году и разгром крымской орды под Москвой в 1572 году положили предел турецко-татарской экспансии в Восточной Европе.

Блестящая победа объединенной земско-опричной армии над татарами оказала определенное воздействие на внутренние дела государства, ускорив отмену опричнины.

http://www.bibliotek.../polk-10/27.htm

[Рус14]

А.В.Зорин. СТЕПНОЕ ПОРУБЕЖЬЕ

http://old-kursk.ru/events/step.html

О борьбе с крымцами на южных окраинах Руси в 17 в.

[Рус14]

М. Диунов Как Крым стал русским

8 апреля 1783 года был издан манифест императрицы Екатерины II о присоединении Крыма к России

http://www.zlev.ru/i...mp;article=2226


P.S. Поздравляю, участников форума с 230-летием этого славного события русской и европейской истории! Именно тогда и добили Орду!

[Рус14]

Предлагаю уважаемым форумчанам летописный рассказ об одном значительном, но увы, практически неизвестном, событии русско-крымского противостояния, произошедшем во времена Ивана IV Васильевича: об успешном отражении одного из самых крупных нашествий на Русь Крымской орды (в котором также участвовали астраханские, ногайские татары и турки) 472 года назад, летом 1541 года.

О приходе крымского царя Сафа-Кирея на Рускую землю к Оке реке на берег.

В лето 7049 ... Сафа-Кирей, царь крым­ский, в то время с великим князем мирен, посол великого князя князь Александр Васильевичь Кашин в Крыме, а царев посол а Сафа-Киреев Тагалдый князь у великого князя на Москве. А князь велики Иван Сафа-Киреев обычей ведает, что Сафа-Кирей царь не однословен, в своей правде крепко не стоит; хоти с великим князем в дружбе, и князь велики его берегся как недруга, держав воеводы на Коломне со многими людьми. А в то время прибежали к великому князю ис Крыма два полоняника, Якимко Иванов человек Любочанинов с товарищем, а сказали великому князю, что приехал перед ними с Москвы в Крым царев человек Ази-Фергат, а сказал царю, что князь велики воевод своих со многими людьми послал х Казани, а перед ним и пошли. А царь забыл своей правды и дружбы: нача нарежати на Русь и [с] своим сыном царевичем Мин-Гиреем, и всю Орду с собою поведе. А остави в Орде стара да мала. Да с царем же князь Семен Вельской и многих орд люди, турского царя люди и с пушками, и с пищальми, да из Нагай Бакий князь со многими людьми, да кафинцы и астараханцы, и азовцы, и белогородцы, идет на Русь с великою похвалою, хотя потребити християнство.
И повеле кликати в Орде, которые люди с ним не по спеют выйти, и те бы его доезжали выслали к Кламкилмине-городке п), туто царю зъжидатися с людьми. И князь велики по |л. 510| тем вестем послал в Путимль к наместьнику своему к Федору Пле¬щееву к Очину, а велел ему послати станицу на поле поперег дорог. И Федор послал Гаврила толмача. И Гаврило приехал с поля, сказал великому князю, что наехал на поле сакмы великие: шли многие люди к Руси, тысеч со сто и больши. И князь великий по тем р) вестем послал в Путимль с Москвы боярина и воеводу своево князя Дмитрея Федоровича Вельского, а велел князю Дмитрею и всем воеводам своим с Коломны выйти, а стати со всеми людьми у Оки реки по берегу по тем местом, где наперед того воеводы стоят против царей на берегу. |л. 510 об.| И царевича Шиг-Алея Шибанского да боярина своего кн[я]зя Юрья Михайловича Булгакова князь велики атпустил с Мо¬сквы, а с ним послал двора своего многих людей, а велел царевичу и князю Юрью стояти на Похре. А в Володимер послал [к] боярину своему и воеводе ко князю Ивану Васильевичю Шуй¬скому с товарищи, велел ему стояти в Володимери. А в Мещеру послал к царю к Шиг-Алею, чтоб с князьми и с мурзами, и со всеми людьми пошол в Володимер же с). А с Костромы воеводе своему князю Федору Ивановичу Шуйскому с товарищи велел итти к Володимерю со всеми людьми с царем сниматися. |л. 511| Приехал к великому князю с поля станичник Алексей Кутуков, сказал вели¬кому князю, что видел на сей стороне Дону на Сновах многих людей: шли через весь день полки, а конца им не дождался. И с тою вестию послал князь велики на берег ко князю Дмитрею Федо¬ровичу Вельскому с товарищи, а велел розослати по воевод на Рязань и на Угру, и в Серпухов, и по всей украине, чтоб часа того с ним сымалися. Июля в 28 день пришел царь к городу Осетру, и татарове многие к городу приступали. А Назар Глебов з горожаны о посадех с татары бился да татар многих побили, а девети татаринов живых поймал и |л. 511 об.| к великому князю послал. И те татарове сказали великому князю, что пришол сам крымский царь Сафа-Кирей да с ним сын его царевичь Мен-Гирей, и вся Крымская орда, да князь Семен Бельской, да из Нагай Бакий князь со многими людьми, да турскаго царя люди и с пушками, и с пищальми, и иных орд и земель, и многие прибыльные люди. И князь велики с теми вестьми послал к воеводам на берег, а царевичю и князю Юрью Булгакову с Похры велел итти на берег же с воеводами сыматися. От собя отпустил на Похру воеводу своего князя Василья Михайловича Щенятева да конюшего своего Ивана Ивановича Челяднина, а с ними двора |л. 512| своего многих людей, а велел им стояти на Пахре. А сам князь велики поиде в Пречистую в соборную церковь и припаде к образу пречистые, ию т) же Лука еуангилист написаша, и пад на колени, проливая слезы, нача молитися: “О Пресвятая Госпоже богородице, владычице, покажи милость на роде християнстем. Помиловала еси прадеда нашего великого князя Василия от нахождения поганых, от безбожного Темир-Аксака. Тако и ныне пошли милость свою на нас, на чада их, и избави нас и весь род християнский от безбожнаго царя Сафа-Кирея, прииде на мя и на всю Рускую землю похваляся. Пошли, царица, милость свою, да |л. 512 об.| не ркут погании: “Где есть бог их, на него же уповают?” И иде ко гробу Петра чюдотворца и з братом своим со князем Юрьем, и начат слезы источати, и чюдотворца на помощь призывати, и рече: “О чюдотворный Петре! Призри на нас сирых. Осталися есми от пазухи отца своего и от чресл матери своея млады, ниоткуду себе на земли утехи не имеем. И ныне прииде на нас великая натуга от бусурме[н]ства. И тебе подобает о нас молитися! А вжег тя бог, нам свет¬лую свещу, и постави на свещницы. Тобя даровал бог роду нашему и всему провославному християнству крепкаго стража, не остави нас во время скорби нашия, |л. 513| помоли о нас бога и о всем роде християнстем, да избави нас от поганых”. И иде в церковь и начат со слезами молитися и прикладыватися к святым иконам, и благословение взем у отца своего Иосафа митропалита, и поиде на свой двор. А отцу своему Иосафу митропалиту повеле с собою итти. И прииде в полату, идеже з бояры сидяше. И рече отцу своему Иосафу митропалиту: “Веси, отче, настоящую сию беду на ны, яко царь крымский прииде на землю у) нашу, к Оке реке на берег, многие орды с собою совокупи. И ты посоветуй о нас з бояры: зде ли нам, в городе быти или выйти?” И начаша з бояры говорити: “И наперед того за грехи |л. 513 об.| наши попущал Бог бусурме[н]ство на християнство, цари под городом Москвою стаивали, а ве[ли]кие князи в городе не сиживали”. А иные бояре реша: “Коли по грехом цари под Москъвою стаивали, и тогды цари наши были не малые дети: истому великую могли подняти и собою промыслити, и земле пособляти. А коли Едигей приходил и под Москъвою стоял, и князь велики Василей Дмитреевич тогда в городе оставил князя Володимера Андрее¬вича, да братью свою родную, князя Андрея да князя Петра Дмитреевичев. А сам князь велики отъеха на Кострому. И Едигей послал за ним погоню сына своего, а с ним многих людей. |л. 514|
И вмале великого князя бог помиловал, что в руки татаром не попал. А нынеча государь наш князь великий мал, а брат его того меньши: борзого езду и истомы никоторой [не] подняти ф), а с малыми детьми как скоро ездити?” Митрапалит же рече: “А в которые городы в приходы татарские государи наши отступали, на Кострому и в ыные городы, и те городы по грехом нашим нынеча не мирны с Казанью, а в Новгород и во Псков государи наши не отступали Литовского для рубежа и Немецкого. А чюдотворцов и Москва на кого оставити? Великие князи с Москвы съезжали, а в городе дядь и братью свою оставливали. Князь велики Дмитрей с Москвы съехал, а брата своего и кре|л. 514 об.|пких воевод не оставил, и над Москвою каково сталося? Господи, от таковы беды защити и помилуй! А съезжали великие князи с Москвы того для, чтобы, собрався с людьми, Москве же пособляти и иным городом. А у великого князя нынеча в Володимери многие люди: царь Шиг-Алей, а с ним орда Городецкая вся, да боярин и воевода князь Иван Васильевич Шуйской, и иные воеводы со многими людьми, которые стоят казанского для дела. Да и с Костромы и с Похры воеводам велел князь велики с царем же сыматися, ино с царем же и с воеводами будут людие многие просити у бога милости, а есть кем великого князя дела беречи и Москве пособляти. А с ма|л. 515|лыми государи, не умыслив места, как ими промышляти?” И рекоша бояре на одну речь, что с малыми государи вскоре лихо промышлять, быти великому князю в городе. И князь велики, выслу¬шав речь у митропалита и у бояр, и призвал к себе прикащики городовые, и велел запасы град¬ские запасати, пушки и пищали по местом ставити, и по воротам, и по стрельницам, и по стенам люди расписати, и у посада по улицам надолобы делати. Людие же градские с великим хотением начата прилежно делати, а меж собя совещаша за святые церкви и за государя великого князя, и за свои домы крепко стояти, и головы своя класти. К великому же князю вестни|л. 515 об.|цы ускоряют что царь тары готовит: хочет лести за реку. Князь же великий вскоре отсылает ко князю Дмитрею Федоровичю Бельскому и ко всем воеводам дияка своего Ивана Федорова сына Курицына, чтобы за провославное християнство крепко пострадали, а розни бы меж ими не было, послужили бы великому князю все заодин, поберегли бы того накрепко, чтобы царю берега не дати, чтоб дал бог, царь за реку не перелез. А перелезет царь за реку, и вы б за святые церкви и за християнство крепко пострадали, с царем дело делали, сколько вам бог поможет. А яз не токмо вас рад жаловать, но и детей ваших. А которого |л. 516| вас бог возьмет, и яз того велю в книги животныя написати, а жены и дети жаловати. Воеводы же, прочет грамоту великого князя, начат благ совет советовати: “Писал к нам государь наш князь велики Иван, чтоб меж нами розни не было, а нам бы ему послужити и за християнство пострадати. Мы же, братие, укрепимся меж себя любовию и помянем жалование отца его великого князя Василья. А государя нашего великого князя Ивана, не бе ещо пришло время самому вооружатися и против царей стояти, несвершен еще леты; послужим государю малу, а от великого честь приимем, а по нас и дети наши. Постражем за государя |л. 516 об.| и за веру християнскую! А нечто хотенье наше бог совершит, и мы не токмо зде славы улучим, но и в дальних странах; а не бесмертны есмя, смертны, а кому лучится за веру и за государя до смерти пострадати, ино у бога незабвенно будем, а детем нашим от государя воздание будет”. А которым воеводам меж себя и роскол бысть, и начата [со] смирением и со слезами прощатися и о Христе целование давати, и совокупишася любовию вси единомысленно страдати за государя и за християнство. И начата князь Дмитрей [и] воеводы князем и детем боярским, двору вели¬кого князя, войску великого князя приказ говорити, чтоб великому князю послужили и за хри¬стиянство крепко |л. 517| пострадали: “А государь вас хочет жаловати и детей ваших великим жалованьем”. Князи же и дети боярския, двор великого князя, и все войско, аки еденеми усты глаголаху: “Слышали есмя, господине, ваш благой совет, что есте совещали государю заодин служити и за християнство страдати. И вы, господине, и в нас положили велико хотение своим совокуп¬лением: ради есмя государю служити и за християнство головы свои класти. А готовы есмя, воору¬жены, хотим с татары смертную чашу пити”. Воеводы же, слышавше от великого князя войска х), что хотят государю крепко служити и за провославную веру головы свои класти, и обрадовашася радостью великою, и обретоша |л. 517 об.| словеса их, яко некое сокровище. И поидоша воеводы кийждо своим полком: большой полк и передовой, и сторожевой, и правая, и левая рука. Царь же Сафа-Кирей прииде к Оке реке на берег июля в 30 день, в суботу, на третьем часу дни. Татарове же многие приидоша на берег и с тары и хотеша лести на реку. Воеводы же великого князя поспешиша против царя. А наперед прииде на берег передовым полком князь Иван Иванович Турунтай Пронской да князь Василей Ахлябинин и начата с татары стрелятися. Татарове же, видевше передовой полк, и чаяли, что все люди пришли, напрасно на берег многими людьми, и в реку побрели, и на тары почали садитися. А передовой полк |л. 518| учали стреляти многими стрелами. И полетеша стрелы, аки дождь. Царь же повеле ис пушок бити и ис пищалей стреляти, а велел отбивати людей от берега. А захотеша за реку лести. И узре же царь: идут большие полки да и правая рука и левая. И начат царь зрети и дивитися, что идут люди многие, учредив полки, красно видети и люди цветны и доспешны, кийждо воеводы в своем полку. И пришли против царя, и начаша ставитися, и людей уставливати. И узре царь, аж идут сторожевые полки многие же люди, и призва царь князя Семена Бельского и кнезей своих: “Сказали ми есте, что вели¬кого князя люди х Казани пошли, а мне встречи не будет. А яз столько многих людей и нарядных, и кутаз|л. 518 об.|ников, и аргамачников не лучилось видати в одном месте. А старые мои татарове, которые на многих делех бывали, то же сказывавают, что столько многих людей и нарядных в одном месте нигде не видали”. И начат на князя Семена и на князей своих опалятись. А люди великого князя ещо и не все пришли на берег против царя, с Угры воеводы князь Роман Ива¬нович Одуевской да Иван Петрович со многими людьми еще не пришли на берег. Господь же бог молением матери своей, пресвятыя богородицы, и великих чюдотворцев Петра и Алексея посла милость свою на великого князя: отоиде страх от сердца их, вооружившеся храбростию, аки на брак званный, хотя битися с татары, |л. 519| и приидоша на берег изо всех полков немногие люди на пособь к передовому полку, и отбиша татар от берегу. И начаша поносити татаром и берега просити. Царь же, видев и подивися руских сынов храбрость, и прииде ужас на него, и паде страх в сердцы его, и хотя бежати часа того. И князи же удержаша ц) его. Он же отъиде в ч) станы своя в великом размышлении. И ночи тое пришол великого князя большой наряд, и повелеша воеводы наряд готовити к утру. И послыша царь про наряд, и прииде страх на него велик, побежа часа того от берегу. Прииде на берег в суботу на третьем часу, а побеже в неделю рано, на память святаго праведнаго Евдокима. Сей же окоянный царь Сафа-Кирей при|л. 519 об.|сла к великому князю с великим возношением: “Прииду на тя, и стану под Москъвою, и роспущу войско свое, и пленю землю твою!” А не ведый того, яко господня рука высока есть. О велико божие милосердие! Прииде с таковою с великою похвалою, а побеже с великим страхованием: не можаше и на коне сидети и повезоша его в телеге; многие же телеги съсекоша, а иныя з запасом меташа. Воеводы же великого князя посла с вестью к великому князю, што царь от берега побеже, князь Ивана княжь Александрова сына Кашина. А за царем послали Илью Левина с товарищи. Илья же писал к воеводам, што царь пошол тою же сокмою, |л. 520| которою в землю шол. А сам поиде за царем. И вое¬воды же отпустиша за царем за реку воевод князя Семена Ивановича Микулинского да князя Василья Семеновича Оболенского-Серебряного, а с ними многих людей, изо всех полков выбрав. А резанских воевод князя Михаила Андреевича Трубецкого с товарищи атпустил к Резани. И воеводы же, идучи за царем, многих остальцов татар побили, а иных живых поймали да ото¬слали к большим воеводам, к Вельскому с товарищи. И те языки воеводам сказали, что царь говорил своим князем, што получил себе безчестье великое, а Руской земле ничево не учинил. Князи же начаша поминати Темир-Аксака: тако же |л. 520 об.| на Русь приходил со многими людьми, желаемаго не получи. И сказаша ему старые татарове, что тем приходом Темир-Аксак град Елец взял. А царь князем говорил: “Есть у великого князя град на поли именем Пронеск, блиско пути нашего предлежит, и мы его, шед, возьмем и сотвори[м] ему, яко Ельцу, да не рекут люди, что царь приходил на Рускую землю, а Руси не учинил ничего!”
И поиде царь со всеми силами и с на¬рядом х Прони, а доступати ему одноконечно Прони. Князь же Дмитрей и все воеводы послаша ещо воевод за царем, князя Юрья Андреевича Оболенского-Пенинского да князя Василья Семеновича Мезецкого, а с ними |л. 521| послали многих людей, и повеле им совокупитися всем вместе с резанскими воеводами да итти за царем вместе, и дела великого князя беречи, Проне пособляти. Царь же Сафа-Кирей прииде к Проне августа в 3 день, а сам стал за рекою за Пронею блиско города, а войску велел приступати к городу с пушками и с пищальми, и градобитными наряды. А в граде в те поры великого князя воевода не со многими людьми Василей Жулепин, правнук Остеев, род Свиблов ш), а другой Александр Кобяков, рязанских бояр. Татарове же приступила всеми полки к городу, и ис пушек и из пищалей начата по городу бити. А стрелы их, аки дождь, полетеша. И к сте|л. 521 об.|нам града приближишась, з града же против начата пушки и пищали на татар пущати. А которые татарове к стене приступиша, и тех з города кольем побита и камением. Татаровя же через весь день к граду приступаша, з гражаны бишась, и многих татар ис пушек и ис пищалей з города побита. Князи же и мурзы, приезжая к городу, Василью говорят, чтоб город здал, а, не взяв царь города, не поидет прочь. Василей же отвеща: “Божиим велением град ставитца, а без божия веления хто может град взяти! А пождал бы царь мало великого князя вое¬вод, а воеводы идут за царем”. Татарове же отступиша в станы своя. |л. 522| Царь же велел всем людем тары делати и градобитные приступы пасти. А хочет всеми людьми со все стороны к городу приступати. Василей же и Александр щ) всеми людьми и женским полом город крепити, на город велел[и] колье и камение, и воду носити. И в то время приехали от воевод от князя Семиона Ива¬новича Микулинъского с товарищи дети боярские Андрей Васильев сын Овцын да Иван Семе¬нов сын Нащекин-Ветреного с товарищи, семь человек, с вестью: “Чтоб сидел в городе крепко, а мы идем к городу наспех со многими людьми, и хотим с царем дело делати, сколько нам бог поможет”. И бысть во граде радость велия. И в то время гороцкой человек попал в руки царевым сторожем, сказал |л. 522 об.| царю, что в городе радость, воеводы идут наспех со всеми людьми. И царь приступ отложил, а тары и наряд велел пожечи, а сам пошол прочь от города в суботу на преображеньев день. Воеводы же великого князя пришли к городу, а царь пошол прочь от города со всеми людьми. И воеводы за царем пошли часа того, пришли к Дону, а царь уже Дон перевезся, и воеводы за царем атпустиша немногих людей, а сами возвратишася.

Пискаревский летописец ПСРЛ (Полное собрание русских летописей)
т. 34
http://www.russianci...u/books/b61.htm