Вход
Зарегистрироваться
так и малоизвестных; одни из этих народов фигурируют под названиями,
сохраняющимися до сих пор, а другие — под старыми, бытовавшими в прежние
времена. И прежде всего это имена народов, запечатленные в его прозорливом
«Памятнике»:
Слух обо мне проидет по всей Руси великой,
И назовет меня всяк сущий в ней язык,
И гордый внук славян, и финн, и ныне дикой
Тунгус, и друг степей калмык.
Выбор поэтом приводимых в Памятнике» имен народов не случаен, как бывает у
иных поэтов для рифмы, а глубоко продуман. В четырех названиях народов, по
существу, охвачена вся огромная территория России. «Гордый внук славян»
представляет и русских, и украинцев, и белорусов;
финн — представитель народов, живущих на обширной территории севера страны;
тунгус — народов Сибири и калмык — юга и юго-востока, монголо-тюркских
народов.
Правда, работая над этим стихотворением, поэт не сразу определил
четыре указанных народа. Как показывает черновик, бесспорным для него были
только два имени, фигурирующие во всех вариантах стихотворения, — это
«русский» и «финн». «Тунгус» и «калмык», включенные в начальный вариант,
затем заменялись и намечались такие варианты: «и финн, грузинец, киргизец»,
и «финн, грузинец и ныне дикой черкес». Как видно, поэт остановился на
именах наиболее представительных народов, точнее, на именах народов,
населявших обширную территорию страны — от берегов Балтики до Охотского
моря, от Северного Ледовитого океана до Каспия. Это лишь подчеркивает
осведомленность А.С. Пушкина в вопросах народоведения, знание им истории
разных народов, а историю калмыков он хорошо знал по рукописи Н.Я.
Бичурина, о чем писал в примечаниях к «Истории Пугачева».
Пушкин гордился своим народом, русским человеком, прежде всего
крестьянином, составлявшим основу русского народа. «Взгляните на русского
крестьянина, — писал он, — есть ли и тень рабского уничижения в его поступи
и речи? О его смелости и смышлености и говорить нечего. Переимчивость его
известна. Проворство и ловкость удивительны. Путешественник ездит из края в
край по России, не зная ни одного слова по-русски, и везде его понимают,
исполняют его требования, заключают с ним условия. Никогда не встретите вы
в нашем народе того, что французы называют un badaud (Франц. ротозей);
никогда не заметите в нем ни грубого удивление ни невежественного презрения
к чужом) («Путешествие из Москвы в Петербург»).
Сообщение изменено: eugene-march, 01 Январь 2010 - 18:27.
Наверх
