9 ответов в этой теме

[eugene-march]

Открываю тему по Смоленской войне 1632-1634 гг.
Очень бы хотелось узнать, есть ли люди, которым интересна эта тема. Может быть, есть и знатоки.
Между прочим, Смоленская война - это одна из крупнейших войн России. Увы, она была не совсем удачной и, может быть, вследствие этого стерлась из общестенного сознания и исторической памяти. А между тем это интереснейшее и масштабное историческое событие.

[eugene-march]

Смоленская война — война в 1632—1634 годах между Россией и Речью Посполитой за обладание Смоленском и прилежащими территориями, захваченными Речью Посполитой во время войны 1609 - 1611 годов. (Смутное время).
Внешнеполитический курс России на протяжении XVI—XVIII веков был нацелен на решение трёх задач:
-воссоединение с западнорусскими землями;
-обеспечение выхода к Балтийскому и Черному морям;
-достижение безопасности южных границ от набегов крымского хана.

Накануне войны с Речью Посполитой Россия пыталась склонить к совместным действиям против неё Швецию и Османскую империю, но безуспешно и ей пришлось воевать без союзников.

[eugene-march]

Немного историографии по теме. Как это ни странно, о Смоленской войне очень мало опубликовано работ и практически нет серьезного фундаментального исследования. Самый значительный научный труд был написан историком Е. Сташевским, но посвящен он только подготовке к войне (Сташевский Е. Смоленская война 1632-1634. Организация и состояние московской армии. Киев. 1919). Сташевский планировал опубликовать и книгу по самой войне, но в эпоху Гражданской войны это было крайне затруднительно. В итоге, эти планы не были осуществлены.
В советское время по Смоленской войне вышло всего несколько статей по частным вопросам, скорее косвенно касающихся собственно военных действий.
В настоящее время в интернете можно найти две более-менее сносных публикации по Смоленской войне. Самая обстоятельная работа – это популярная статья В.А. Волкова «Смоленская война (1632-1634 гг.):
http://www.portal-sl...story/35282.php

Конспективный обзор Смоленской войны есть в многотомной «Истории России» С.М. Соловьева. Пара статей, посвященных судьбе воеводы М.Б. Шеина, выходили лет 7 назад в журнале «Родина». Вот собственно и все. Все остальные материалы носят сугубо справочный или совсем уж популярный характер, что не исключает ошибок и всяких несуразностей.
Если кто-то знает и другие публикации, то милости просим.

[Ингигерда]

Специально не интересовалась этой темой. Бегло просмотрела статью Волкова, надеюсь потом перечитать обстоятельно.
Какой факт знаю: на ведение Смоленской кампании и войны с Польшей за воссоединение с Украиной (1654-1657 гг.) русское государство получило от рода Строгановых безвозвратную ссуду на 412 056 рублей. Сведения указаны в книге: Введенский А.А. Дом Строгановых в XVI–XVII веках. М., 1962. С. 131.

[Folkvald]

В настоящее время в интернете можно найти две более-менее сносных публикации по Смоленской войне. Самая обстоятельная работа – это популярная статья В.А. Волкова «Смоленская война (1632-1634 гг.

Это не статья - это его глава из его монографии "Войны и войска Московского государства."

Целиком скачать в PDF можно здесь.
http://www.infanata....osudarstva.html

http://rapidshare.co...volkov.rar.html
http://natahaus.ifolder.ru/1106500

В принципе и все.

[Vadim Verenich]

На dig.pl продается книга Рахубы и др. 2009 (из серии Литовская Метрика), с отдельной главой, посвященной истории земельных пожалований за военную службу на Смоленщине во время правления Жигимонта III и Владислава IV (Nadania ziemskie na Smoleńszczyźnie za Zygmunta III,Nadania Władysława IV)


Metryka Litewska. Rejestry podymnego Wielkiego Księstwa Litewskiego. Województwo smoleńskie 1650 r.

http://dig.pl/index....?s=karta&id=689

[Vadim Verenich]

Я намериваюсь ее приобрести в этом или следущем месяце.

Сообщение изменено: Vadim Verenich, 19 Апрель 2010 - 11:52.

[eugene-march]

Размещаю интересный материал про осаду Смоленска войсками воеводы Шеина. Это ключевой эпизод Смоленской войны. Описывая осаду Смоленска, историк В. Берх пересказал польский источник, основанный на свидетельствах поляков, прибывших с королем Владиславом под Смоленск. Особую ценность материалу придает карта-схема, по которой можно проследить перемещения русских и польских войск под Смоленском.
К фактам, изложенным в польских документах, нужно относиться критически, т.е., не все в них верно. Особенно это касается численности войск (некоторые цифры сильно завышены). Хронология событий под Смоленском, вероятно, передана достаточно правильно, но вот со взятием поляками Дорогобужа вышла ошибка, крепость не была взята. Объясняется этот ляп, по всей видимости тем, что автор воспоминаний был именно под Смоленском, а об остальном судил с чьих-то слов и слухов.

Берх В. Царствование царя Михаила Феодоровича и взгляд на междуцарствие. СПб., 1832. С. 190-208.

Последовавшая 30 апреля 1632 года кончина Сигизмунда III была причиною новой войны с Россиею. Царь Михаил Федорович, опасаясь геройского мужества и воинского счастия Владислава, который, по всем вероятностям, должен был наследовать престол отца своего, решился воспользоваться временем междуцарствия, и напасть на Польшу прежде, нежели она могла приготовиться к обороне. Хотя мирный трактат заключен был с Республикою на 14 лет, но царь, полагая, что смерть короля лишила и трактат сей его силы, приказал генералам своим, Шеину и Прозоровскому, вступив в Польшу, с армиею, состоявшею из 70 000 россиян и 30 000 иностранцев. За ополчением сим следовала сильная осадная артиллерия, под начальством опытных и искусных иностранцев.

Польские границы были совершенно открыты, и Шеин овладел без всякого препятствия многими литовскими городами. Одна только Смоленская крепость остановила подвиги его; а посему и решился он 14 октября 1632 года обложить оную регулярною осадою, по обычаю того века.
Владислав, избранный в короли польские, поспешил возвратить то, чего он лишился в годовое междуцарствие. Немедленно по короновании придвинулся он чрез Красное, на помощь Смоленску. Россияне, сидевшие в окопах вокруг сего города, не препятствовали пути его. Армия Польская, состоявшая из 20 000 человек, остановилась в Е, в августе 1633 года, на левом берегу Днепра, в расстоянии трех миль. Здесь присоединилось к королю 15 000 казаков и еще несколько отставших отрядов.

Король Владислав, как опытный и просвещенный воин, обняв одним взором оба берега Днепра, лагерь, положение и окопы неприятеля (означенные на плане А’, А, а, B, b, C, c, d и p), приказал войску своему идти на Смоленск двумя колоннами. Первая, при коей находился и король, была под начальством воеводы Виленского и гетмана или генерала литовского Радзивила; второю командовал коронный генерал, воевода смоленский Козиевский.


План осады Смоленска в 1633-1634 годах.

Смоленск, расположенный на левом берегу Днепра, находился уже в осаде около 10 месяцев, и работы россиян подходили к самому валу (аа). Гарнизон, и с жителями способными носить оружие, простирался только до 2 400 человек, которые быв изнурены беспрерывными трудами и недостатком пищи, готовы были сдать крепость. Начальник оной, генерал Сокольницкой, и товарищ его Воеводский, делавшие частые вылазки, защищались с примерным мужеством против голландских пушек и множества мин; но невзирая на всю храбрость их, отделялись они от россиян одною только стеною, вышиною в 43 и шириною в 18 футов. Даже в толстой стене сей успел неприятель сделать брешь, за которою осажденные устроили абшнит.

Поелику все пушки крепости были совершенно заняты россиянами, все пространство обведено циркумвалационною линиею и цепью часовых, то и нельзя было иметь никакого сношения с осажденными. При сем невыгодном положении нашел Владислав случай известить гарнизон, что он прибыл к оному на помощь. Рядовой, знавший очень хорошо местное положение, преобразясь в кустарник, передвигался между лесистыми полосами, Смоленск окружающими, достиг своей цели и вошел в крепость.

На военном совете предложил генерал Радзивил и Козановский, перейти непременно через Днепр, и для успеха в деле сем атаковал всеми силами генерала Матиссона, который укрепился на Покровской горе (с) в двух флешах (dd), соединенных рвом и обведенным рогатками. Осаду сию положили они прикрыть двумя фальшивыми атаками, первою против левого крыла главнокомандующего Шеина (А’А’’), и второю против траншей князя Прозоровского.

Ночью с 6 на 7 августа, навел король два моста чрез Днепр и перешел по оным благополучно до наступления дня. Матиссон был атакован в 3 часа утра (в пункте (с) авангардом (F’’), между тем, как польская остальная армия (F’) удаляла русских от моста, дабы соединиться с Смоленским гарнизоном, которому назначено было сделать вылазку. Храбрый Воеводский, перейдя чрез мост, дошел почти до вершины горы (fff) и овладел тремя редутами (еее), в которых взял две пушки, но лишился сам 300 человек. Успех сей открыл путь прочим королевским войскам к подошве горы (gg); но Матиссон, атакованный с двух сторон, защищался с таким мужеством, что Владислав должен был поддерживать сражение до наступления ночи, дабы с одной стороны удалять неприятеля от моста, а с другой препроводить в крепость необходимо нужное ей пособие.

Намерение сие увенчалось успехом. Полковник Denhoff прошел перед редутами (еее), переправился через ручей, и достиг до моста; но возвращаясь с донесением о сем к королю, был смертельно ранен. Урон польской кавалерии был незначителен, но пехота потерпела сильную потерю. Король, довольный тем, что сделал пособие крепости, возвратился в свой лагерь (Е), не успев удалить россиян от Смоленского моста, но оставил арьергард (в F’’) на правой стороне Днепра.

В одно время с помянутыми атаками началось дело и на левом берегу сей реки. Полковник Rosenow стеснил так удачно князя Шеина, что он не двинулся с места. Казановский не был счастлив; запальчивость его при нападении на князя Прозоровского лишила его без всякого для него успеха 300 рейтаров и многих офицеров.

Неудачное предприятие сие побудило короля вести вторую атаку на Покровскую гору, и в одно время с ним должны были действовать, Казановский против Шеина, и Радзивил против Прозоровского. Первые не имел ожидаемого успеха; он должен был сражаться за каждый шаг; не скоро и с великою потерею достиг до (М’М’’). Здесь поставил он немедленно несколько окопов, и сим пресек сообщение между обоими русскими лагерями.

Августа 21-го напал Радзивил с казаками на российский стан, находившийся в (H), дабы, во-первых, защитить мостовое прикрытие, и, во-вторых, сделать перевес в пользу своего арьергарда. Казаки, подкрепленные пехотою, принудили россиян очистить мостовое укрепление и овладели двумя мостами, кои они прикрывали. Во время сего действия король, беспокоившийся о правом крыле своем, порывался прогнать россиян в траншеи их, и приказал возвести работы (òо). Узнав в сие время об успехах Радзивила, устремился он на укрепления Покровской горы. Но как полякам не удалось извлечь выгоды из успехов 7-го августа и укрепиться в предположенных пунктах (EG), то Шеин воспользовался сим обстоятельством, возобновил сношения между всеми частями войск своих, и переправил значительный отряд на противоположную сторону Днепра. Посему и должен был король, для прикрытия левого крыла своего, отрядить полковника Бушлера с дивизиею. После сей весьма благоразумной предосторожности Шеина, король нападал несколько раз на русские укрепления, но без всякого успеха.

Во время сих действий Матиссон, оставшийся без всякого подкрепления, видя себя стесненным со всех сторон, и угрожаемый армиею короля несравненно превосходною в силах, ночью удалился (через k) за речку (к D), бросив 3 пушки и множество ружей. Король, узнав о сем, приказал Бутлеру занять Покровскую гору, и посредством мостового прикрытия установить прямое сношение с Смоленском. В сей же день перевели к подошве Покровской горы польский лагерь, который оживился прибытием 1000 воинов, под начальством Иоанна Радзивила. Укрепления, начатые выше Смоленска (в М), были опять заняты.

25-ое августа король провел в Смоленске, дабы увидеть, в каком состоянии были стены и валы крепости, и какие она имела средства для выдерживания дальнейшей осады. Радзивил советовал ему, произвесть общую атаку на осадные работы (аа) и укрепления (bb), представляя, что Казановский по своему положению (в М’) мог поддержать оную, а армия, имея в тылу своем Смоленск, в случае нужды могла отступить в сию крепость; следовательно ретирада ее была обеспечена. Но как план сей не был одобрен другими генералами, то король, оставаясь посему долго в недоумении, доставил россиянам случай и время усилиться и устроить новые батареи перед мостами, что впоследствии причинило много вреда полякам.

Король, видя, что медленность расстраивает силы его, решил исполнить помянутый план; оставя на Покровской горе отряд при мостовом укреплении (Т), разделил он армию свою на две колонны, и пошел с оными чрез город. Правою начальствовал Казановский, а левою Козиевский. Александру Песочинскому приказал он атаковать тыл российской армии. Современные хроники, говорит немецкий писатель, оставляют нас в неведении о последствиях сего дела, а уведомляют только, что оно было продолжительно, упорно и весьма кровопролитно.
Обе армии отличались неимоверною храбростию, и Владислав провел много ночей в карете при войсках своих. Личное присутствие его, постоянство, военные таланты и усердие всех военачальников, оживляли сердца поляков. Российские главные начальники, Шеин и Прозоровский, имели при себе весьма опытных помощников: Белосельский, Ляпунов, Сухотин, Измайлов, и иностранцы: Александр Леслий (Leslei), Товий Матиссон, Шарлей, Дамм, Китт и Сандерсон с одноземными, храбрыми и опытными солдатами их, были неутомимы. Находясь в твердых укреплениях, сражались они из-за оных с непоколебимою твердостию.

В то время, когда большая часть польской армии теснила неприятеля в окопах и укрепляла в месте (М), храбрый Радзивил успел занять новый русский окоп на Покровской горе.
Счастливое событие сие усилило покушения польских войск на тот же пункт: 5000 запорожских казаков, корпус литовцев и пруссаков, употреблены к сему делу. Козановскому и Фирлею приказано возобновить атаку на другие укрепления; но невзирая на неутомимую храбрость Радзивила, отбивали его постоянно.

Положение Прозоровского в (X) было таково же, как и Матиссоново; он потерял очень много людей и предвидел, что неприятель, стесняя его, лишит средств к сношению с боярином Шеиным, а посему и решился он в дождливую темную ночь, с 29 на 30 августа, оставить свое место. Хотя предлежавший ему путь занят был поляками, но он успел пройти работами (ааа) и соединился с главным начальником.
Сентября 4-го начальники иностранных войск: Леслий, Шарлей и Гиль, оставили окопы и укрепления, возведенные пред Смоленском. Работы сии были так крепки и правильно сделаны, что Владислав и генералы его, заняв оные, дивились, почему россияне их так скоро покинули. Здесь нашли значительную артиллерию и множество жизненных припасов. Счастливый успех сей обрадовал весьма короля, и удовольствие его было бы совершенно, ежели бы он не имел горести лишиться двух храбрых военачальников, Воеводского и Вейера, тела коих преданы земле, со всеми военными почестями, 10 сентября.

Сими счастливыми событиями освобожден был Смоленск от осады, и осаждавшие оный войска, по недеятельности их военачальника боярина Шеина, пришли сами в оборонительное положение. Собрав все войска свои в один корпус, и усмотря, что поляки, заняв укрепление (М), принудят его скоро к перемене места, приказал Шеин укрепить Богородскую гору ®, лежащую пред (D) к Смоленску. Но преследуемый беспрестанно королем, удалился он в половине октября в (A’A’’), бросив часть припасов и артиллерии, а занял лагерь (D), укрепя еще более пункт ®.
Король, поруча воеводе Козиевскому Смоленск, шел по следам неприятеля, и отправил кастеляна Песчинского в Дорогобуж, где находились неприятельские магазины. К несчастию россиян взят был город сей весьма скоро, и как польские историки повествует, выжжен единственно для того, чтобы восстановить порядок между солдатами, начавшими оный грабить (Комментарий: информация про взятие Дорогобуж и сожжение складов неверна).

Генерал литовский перешел на правый берег Днепра, окопался, и пользуясь небрежностию россиян, укрепил Богданову гору (Т). Шеин почувствовал ошибку сию; а особенно 18 октября, когда поляки, заняв и Воробьеву гору, могли свободно действовать на весь русский лагерь. Октября 19-го числа напал он в превосходных силах на поляков, которые, пользуясь местными выгодами, скрыли немецкую пехоту свою против фланга неприятельского и лишили его нечаянным нападением 2000 воинов. Остаток октября и весь ноябрь прошли в мелких стычках, убирании мертвых тел и размене пленных. Значительные потери, понесенные россиянами, и разномыслие начальников произвели между ними сильное несогласие, которое достигло впоследствии до такой степени, что Леслий застрелил, в присутствии Шеина английского генерала Сандерсона.
Владислав желал принудить россиян к генеральному сражению, однако же, не теряя из виду прежнего своего план, приказал укрепить четыре главные пункта. Войска Шеина состояли еще из 40 000 россиян, 6 000 немцев, предводимых Леслием, и 10 000 казаков. С такими силами оставался он в окопах, и вместо того, чтоб действовать, ожидал перемены обстоятельствам, и расстраивал польское войско партизанской войною. Неопытный военачальник сей не рассудил того, что хотя поляки и были в половину его слабее, но владея Днепром, могли его лишить всех жизненных потребностей, что действительно они и сделали.

В польском стане был избыток во всех припасах; но множество придворной челяди и излишней прислуги, не знавшей умеренности в желаниях своих, произвели то, что кавалерия лишилась лошадей, а в пехоте сделалось множество больных. Но невзирая на сие дурное положение польской армии, продолжала она беспрерывно нападать на русские окопы, при которых Шеин терял множество народа. В дополнение к сему пресекли ему способы добывать дрова.

Впоследствии придвинулись поляки так близко с работами своими к русским окопам, что ядра их падали на палатку Шеина. В то время, когда слабый военачальник сей сидел за окопами в томительном бездействии, Владислав, занимавший шалаш при стане своем, участвовал лично во всех предприятиях, и невзирая на стужу и позднее время года, осматривал по вечерам аванпосты. В награду за сию твердость духа имел польский король удовольствие получить благоприятные известия, что успехи оружия его против турок так значительны, что они желают мира. Вслед за сим прибыл посол крымского хана, который предлагал ему 100 000 вспомогательного войска. Владислав принял предложение сие с великим удовольствием, и 10 декабря выпроводил посла из стана своего с великою почестию.

Вслед за сим распорядился король, чтоб Радзивил остался при нем, а Казановский и Козиевский выступили с 6000 пехоты и 10 000 казаков в Россию и следовали вплоть до Москвы. В мере сей находил Владислав еще и ту выгоду, что отряд сей мог на пути разбить вспомогательное войско, которое по показанию пленных шло к Смоленску. План сей удался очень хорошо; помянутое войско было рассеяно, поляки подошли к столице, а казаки грабили и жгли все на пути им попадавшееся. Издатели Theatrum Europaeum говоря, что король, узнав, что близ Можайска стоит князь Пожарский с 4 000, послал против него Казановского с 14 000, ибо опасался, что он придет к Шеину на помощь.

В промежуток сего времени продолжал король нападать на Шеина, и 31-го декабря вовлек Радзивил россиян в засаду (A’ L). Хотя дело сие не совершенно удалось, но с обеих сторон была великая потеря, и польские генералы Каменек и Данилович были жестоко ранены.
Весь январь (1634) прошел в беспрерывных стычках, чему способствовал крепкий лед, коим Днепр покрыт был. С обеих сторон были и значительные потери, ибо сражающиеся одушевляемы были примерною храбростию. Но король имел в делах сих то преимущество, что он устроил на Воробьевой горе (К) батарею, которая, по показанию пленных, причинила много вреда россиянам. Поелику во все сие время войска обеих сторон обитали в землянках, то и сделалось весьма много больных; ежедневно хоронили множество тел. Замечательно, что в одну холодную ночь замерзло в Радзивиловом полку 24 солдата, а в других в соразмерности.

Когда король получил обстоятельное известие о бедственном положении Шеинова войска, тогда предложил он ему перемирие, и отравил 4-го января посла в Москву, коему приказал объяснить состояние россиян и сказать, что он согласен заключить мир. Но истинная цель Владислава состояла в том, что посредством посольства сего надеялся он получить сведение о тогдашнем состоянии России и намерениях царя.
Шеин оставил предложение Владислава без ответа; но получа достоверное известие о разбитии корпуса, шедшего к нему на подмогу, обратил он внимание на настоящее положение свое. Поляки, невзирая на жестокую суровость зимы, продолжали укрепляться окопами, и довели оные до того, что россияне были в совершенной засаде; в жизненных припасах был у них недостаток, иностранные войска роптали, и ежедневно убывало множество людей. Важные причины сии побудили его переменить прежние мысли; а посему предложа полякам размен пленных, хотел он сим первым шагом приблизиться к дальнейшим сношениям, и давал уразуметь, что он готов воспользоваться свободным отступлением. Король отвечал, что он и сам согласен на дело сие, ежели Шеин предаст жребий свой в его волю. Января 29-го утверждено было перемирие.
Пункты, предложенные королем, были так неумеренны, что Шеин и иностранные генералы не согласились ни как принять оные; а посему продолжая время, дабы исправить силы свои, напали они вдруг нечаянно 21-го февраля на польское войско, но были к несчастию отбиты с великою потерею.

Король был так ожесточен коварным поступком сим, что приказал сказать боярину Шеину, что он из прежних условий своих ничего не уступит. Наконец, собрались поверенные обеих армий в палатку мальтийского кавалера князя Сигизмунда Радзивила. Король и Христофор Радзивил сидели в оной же палатке, за занавесом.

По долгом прении заключено было: I. Россияне, оставя лагерь, должны присягнуть не служить 4 месяца против короля и Республики. II. Исключая 12 пушек, кои дозволяется Шеину взять с собою, должен он оставить все остальное королю. III. Всех беглецов выдать королю, хотя бы они и состояли в русской службе; равным образом поступлено будет и с россиянами. IV. Русская армия выступит 2-го марта с свернутыми знаменами, потушенными фитилями, без барабана и труб, и соберется в назначенное королем место. После троекратного салюта, положены будут знамена на землю и останутся в сем положении, пока литовский генерал не подаст сигнала к маршу. Главный начальник князь Михайло Борисович Шеин со всем штабом его, без всякого различия в нациях, соидут с коней и преклонят колена пред королем. Они не должны прежде вставать, пока князь Радзивил не подаст им знака сесть на лошадей и следовать в поход. При встрече с польскими войсками воспрещается им вступать в дело, но дозволяется покупать жизненные припасы на наличные деньги. V. Артиллерия, порох и все военные снаряды должны быть сданы без всякого исключения комиссарам. VI. Окопы и все прочие укрепления должны быть сданы в совершенном устройстве.

Все сии пункты с присовокуплением разных незначительных подробностей были написаны Радзивилом. Король оные утвердил, а уполномоченные присягнули свято оные сохранить.
Поляки нашли в русском лагере, кроме нескольких неумеренно огромных пушек, следующие вещи: 29 гаубиц, вылитых в Амстердаме, 70 полевых пушек в хорошем состоянии, 7 огромных мортир, несколько мелких, или словом 123 орудия; 1200 квинталов пороху, 887 квинталов свинцу, 10 000 ружей, 4 000 алебард, 10 000 касок и кирасов и множество ядер, гранат и проч., и проч.
Оконча условия сии, пошел Владислав в Россию и ожидал в оной больших успехов; но встретя неожиданно препятствие при Белой, и узнав, что войско ропщет за невыдачу жалованья, должен он был ехать на Сейм и поручил начальство над войском своим таким генералам, кои враждовали друг против друга. В сие же время получено было известие, что Порта не соглашается на заключение мира, а поелику и мирный трактат с шведами приходил также к окончанию, то и решился Владислав заключить мир с Россиею.

[Vadim Verenich]

Полковник Rosenow

В первоисточнике ошибка - на самом деле, это полковник польской "драгунии", инфлянтский (лифляндский) дворянин фон Розен.

Сообщение изменено: Vadim Verenich, 19 Апрель 2010 - 12:33.

[aectann]

Совсем недавно узнал, что один из предков погиб под Смоленском в конце этой войны, в 1634 году.