Вход
Зарегистрироваться
Цитата
Под белорусско-литовско-латышским пограничьем понимается территория современной северо-западной Белоруссии, включающей часть бассейна Западной Двины (реки Диена, Друйка, Аута, Мнюта, Дрисса, Сарьянка с их притоками). Здесь имеется около 40 курганных могильников, хронологические рамки которых ограничиваются VI-XII вв.
В большинстве могильников сохранилось от 20 до 80 насыпей. Их форма в плане круглая, овальная, иногда близкая к прямоугольной и удлиненная. Есть несколько длинных курганов (длина не более 30 м). Преобладают сферические насыпи. Овальные и удлиненные, как правило, вытянуты по линии запад - восток. Высота курганных насыпей от 0,4 м до 1,5 м. Около Чернович известен курган высотой 3 м. В 30-е годы он был раскопан Е. Цегак-Голубович и В. Голубовичем. У основания насыпи обнаружены зольно-угольные прослойки. Следов погребений не зафиксировано. Вдоль основания большинства курганов отмечены ровики и перемычки. Есть ровики глубиной до 0,5 м. Могильники расположены как на возвышенных местах, так и на низменных, чаще вблизи водоемов и вытянуты цепью вдоль дорог. Курганные могильники, которые можно было бы связывать с поселениями городского типа, неизвестны, за исключением курганов в урочище Заборные Гумна близ Браслава, относимых многими исследователями к Браславу. Сельские поселения, связанные с могильниками, пока не изучались. На рассматриваемой территории есть несколько сопкообразных насыпей (Струсто, Прудники, Сарья), но ни одна из них не раскапывалась.
Выделяются также курганы, расположенные непосредственно на берегах Западной Двины. Они или "пустые", или содержат каменные вымостки и поздне-средневековую керамику, а также не имеют ровиков (Вята, Чемеры, Чурилово).
Погребальные памятники региона издавна привлекали внимание ученых. В конце XIX столетия раскопки курганов проводились Ф.В. Покровским, в 30-е годы нашего столетия Е. Цегак-Голубович и В, Голубовичем, в 70-ые - 80-ые годы - З.М. Сергеевой и автором.
Изучение погребальных памятников рассматриваемой территории связано с проблемой расселения славян и их взаимоотношений с балтскими племенами. Вопрос об этнической принадлежности погребенных был поднят еще Ф.В. Покровским. Затем его рассматривали Е. Цегак-Голубович и В. Голубович, в 40-ых - 50-ых годах его касались Ф.Д. Гуревич, Р. Куликаускене и С.А. Тараканова, в 70-ых - В.В. Седов.
Ф.В. Покровским был сделан вывод, что курганы с трупосожжением принадлежат балтам, а курганы с трупоположением - славянам. Эту точку зрения поддержали Ф.Д. Гуревич, Р. Куликаускене и С.А. Тараканова. Е. Цегак-Голубович и В. Голубович отметили сходство инвентаря из курганов с кремацией и ингумацией и сделали вывод об отличии этих памятников от памятников балтов. В.В. Седов курганы с трупосожжением отнес к культуре длинных курганов, которая соответствует той эпохе, когда кривичское население формировалось из пришлых славян и аборигенных балтских и западно-финских племен, а более поздние курганы с трупоположением - кривичам.
К настоящему времени раскопано более двухсот курганных насыпей. Для большинства из них, в том числе и без следов погребений, характерны зольно-угольные прослойки. Они есть и в подкурганных ямах. Почти во всех могильниках встречены как погребения по обряду трупосожжения, так и погребения по обряду трупоположения. Четвертая часть курганных насыпей без следов погребений, но в некоторых из них обнаружены вещи. Например, в Рацком Бору, в одном из курганов был обломок лепного сосуда, в другом - два проволочных кольца и в третьем - пять бубенчиков. В Лесной в одном кургане найдены обломки лепного сосуда, в другом - маленькая подковообразная фибула со спиралевидными концами.
Закономерности в топографическом размещении курганов с различными обрядами захоронений не наблюдается.
Среди погребений, совершенных по обряду трупосожжений на стороне, выделяются остатки кремации, помещенные в неглубоких ямках, диаметром 0,7-0,9 м и глубиной 0,2-0,4 м, на материке, в насыпи и у вершины кургана. Преобладают остатки кремации на материке. Зафиксировано несколько случаев с 2-4 захоронениями под одной насыпью (Белмонты, Опса, Рацкий Бор). В большинстве случаев пережженные кости помещались в лепные сосуды или сосуды, перевернутые вверх дном, ставились над кучкой костей. Есть сосуды приземистые и близкие по форме к сосудам пражского типа. По форме венчика сосуды подразделяются на четыре типа: с прямым краем венчика, со слегка загнутым внутрь краем венчика, с отогнутым наружу краем венчика и слабопрофилированные. При изготовлении погребальных урн в глину добавлялась мелкая дресва и песок. Обжиг горшков слабый. Орнаментированных сосудов не отмечено. Для погребального инвентаря характерны также ножи, у которых линия кромки спинки непосредственно переходит в черенок, а режущая часть соединяется с черенком асимметричными уступами, калачевидные кресала, различные железные и бронзовые пряжки, проволочные кольца и узкопластинчатые височные кольца с заходящими крючкообразными концами, проволочные и пластинчатые браслеты, подковообразные железные фибулы. Шейные украшения представлены уплощенными бронзовыми гривнами с прикрепленными к ним трапециевидными подвесками, иногда украшенными штампованным орнаментом или из нанизанных на шнурок спиральных пронизок. Среди подвесок встречены также колокольчики и грибовидные подвески, В одном из опсовских курганов обнаружены гирьки-разновески. В нескольких захоронениях были кости животных и птиц.
По всем признакам вышеописанные курганы с трупосожжениями относятся к культуре длинных курганов, памятники которой большинство исследователей справедливо относит к той эпохе, когда формировалось кривичское население.
Погребения по обряду трупоположения есть на материке и в ямах. Встречены единичные впускные и парные захоронения. Преобладают трупоположения на материке с западной ориентировкой. Положение рук у погребенных в большинстве случаев вдоль тела. Другие случаи (руки на животе, руки согнуты в локтях и кистями касаются плеч) единичны.
Инвентарь при трупоположениях представлен следующими категориями вещей: предметы быта и орудия труда, оружие, украшения, лепные и круговые сосуды. Среди первой категории находок выделяются ножи, калачевидные кресала, точильные бруски, топоры, серпы. В Черневичах найден ключ. Местоположение ножа возле погребенного - у правого плеча, у левой руки, у пояса, у ног. Острие ножа направлено вверх или вниз. Ножи есть как в мужских, так и в женских захоронениях. Кресала во всех случаях найдены у левого бедра покойника. Оружие немногочисленно и представлено втульчатыми наконечниками копий с удлиненными ланцетовидными клинками, за исключением одной сулицы в Кублищино.
Украшения и принадлежности одежды включают пряжки (железные и бронзовые прямоугольные, лировидные, лучистые), браслеты, фибулы, кольцеобразные и браслетообразные височные кольца, бубенчики, спиральные пронизки, перстни витые и широкосерединньи витые шейные гривны с петлеобразными концами, стеклянные; сердоликовые и янтарные бусы. Разнообразны браслеты: витые из двух проволок, гладкие проволочные, пластинчатые, звериноголовые орна» монтированные (сегментовидные в сечении). Фибулы подковообразные) бронзовые со спиралевидными концами; в сечении круглые или прямоугольные. Одна фибула тордированная и одна с маковидными головками. Фибулы, как правило, коррелируются с браслетами/перстнями, кресалами и оружием. Среди височных колец проволочные перстнеобразные, браслетообразные, а также несколько лунницеподобных.
При трупоположениях встречены приземистые лепные и круговые сосуды. Их количество почти одинаково. Лепные горшки с отогнутым; наружу краем венчика или слабопрофилированные. У круговых сосудов хорошо выражено плечико, край венчика загнут внутрь или отогнут наружу. Выделяется мискообразный тонкостенный сосуд в Лесной. По форме он напоминает зарубинецкую керамику. Число орнаментированных сосудов невелико. Орнамент на них линейный, волнистый и в виде насечек. Встречены в погребениях с трупоположениями и лепные сосуды, орнаментированные насечками.
Основная масса находок в курганах имеет широкий ареал распространения. Ряд вещей, обнаруженных в курганах, не известен на городищах. В черневичском могильнике в одном мужском захоронении у ног погребенного был найден череп овцы, а в другом - череп барана.
Наблюдается эволюционная связь курганов по обряду погребения и инвентарю. Хронологически выделяются курганы VI-IX вв., X - нач. XI в. и XI-XII вв. В количественном отношении разница между ними незначительна. При отнесении курганов к первой группе датирующими предметами были грибовидные подвески, В-образная пряжка, ножи (I тип по классификации Р.С. Минасяна) и погребальные урны, большинство из которых по форме близки сосудам пражского типа. Вторую группу памятников характеризуют приземистые горшки со слегка отогнутым наружу краем венчика и слабопрофилированные сосуды, височные кольца с крючкообразными концами, гирьки-разновески, сосуществование и могильниках двух обрядов погребений. В погребениях с трупоположениями встречается керамика, идентичная керамике в погребениях с трупосожжениями. Есть и трупосожжения с круговой керамикой. Третья группа характеризуется обрядом трупоположений.
Эволюционная связь между курганами по обряду трупосожжений и трупоположений наблюдается в следующем: во-первых, курганные насыпи разной формы встречаются вперемешку; во-вторых, лепная керамика из погребений с трупосожжениями идентична керамике из погребений с трупоположениями; в-третьих, в обоих типах захоронений на погребальных площадках зафиксированы валуны и булыжники, расположенные в виде оградок или вымосток, а также кости животных и птиц; в-четвертых, генетическая преемственность прослеживается в погребальном инвентаре, что особенно выражается в наличии ножей (изменяется только их форма), калачевидных кресал, железных прямоугольных пряжек, спиральных пронизок и стеклянных бус.
Принадлежность курганов с трупоположениями на изучаемой территории кривичам не вызывает сомнений. Это подтверждается и сопоставлением их с курганами в округе Полоцка. Но, в отличие от полоцких курганов, здесь кривичи намного больше впитали элементы балтской культуры.
Трупоположения в ямах на северо-западе Белоруссии появились в XI в. и обычай помещать инвентарь вместе с умершим не исчез. Раннее появление трупоположений в подкурганных ямах, вероятнее всего, связано с близостью латгальской территории, а не с влиянием христианства.
Среди погребальных памятников очерченного региона выделяются четыре группы с присущими каждой из них локальными различиями: дисненская, браславско-миорская, освейская и богинская. Они разделены между собой географически (реки, болотные массивы). Наиболее близки между собой дисненская и освейская, несмотря на разделение Западной Двиной. Здесь для женских комплексов характерны браслетообразные височные кольца, а также малоинвентарность или безынвентарность мужских захоронений. Курганы браславско-миорской группы выделяются наличием оружия, что единично в других группах, и многоинвентарностью мужских захоронений. Богинский микрорегион характеризуется ранними захоронениями.
Выделение микрорегионов, пожалуй, следует связывать со степенью культурных взаимодействий балтов и славян. Важно отметить, что иногда даже резко различаются синхронные могильники, находящиеся по соседству, как например, Лесная и Кублищино. В Лесной почти в каждом кургане отмечены каменные вымостки, много стеклянных бус и глиняной посуды. Здесь все погребения совершены по обряду трупоположения. В Кублищино зафиксированы оба обряда погребений, памятник отличается скромностью погребального инвентаря.
Среди общих особенностей региона следует отметить такие, которые связаны с балтским влиянием - большое количество ножей, каменные вымостки и оградки, приземистая форма сосудов. Зафиксированы и финно-угорские элементы - полая подвеска в виде барашка, северная ориентировка погребенных, ожерелья из спиральных пронизок, кости животных и птиц.
Балто-славянский характер показывает и анализ антропологического материала. Еще Г.Ф. Дебецем, изучавшим черепа полоцких кривичей и черепа Люцинского могильника, было указано на их сходство. Одиннадцать черепов из раскопок автора (Лесная, Кублищино, Кузьмовщина) были изучены антропологом И.В. Чаквиным. Среди черепов оказались: один брахикранный, три мезокранных и остальные - доликранные. По мнению исследователя, по одному комплексу морфологических признаков эти черепа ближе к полоцким и смоленским кривичам, чем к синхронным балтским сериям (латгалам), но с другой, по ряду признаков обнаруживается комплекс краниологических черт, общих с балтами. Интересно отметить, что в изучаемом районе в начале нашего столетия были отмечены резкие антропологические различия, а именно зафиксировано, что среди дисненских белорусов по большинству показателей выделяются жители округи озера Ельня. Этот факт, вероятнее всего, свидетельствует об изолированности длительного исторического процесса в районе озера Ельня.
Отмеченную на антропологическом материале в целом близость физического типа населения рассматриваемого региона, как кривичам, так и балтам, следует объяснить тесными контактами на протяжении длительного времени. Этот факт свидетельствует о преобладании мирного характера славянской колонизации. Мирный характер славянской колонизации подтверждают и данные топонимики. На северо-западе Витебской области встречаются названия населенных пунктов - Кривичи, Кривичаны и т.п. Е. Охманьский в результате изучения ряда источников пришел к выводу, что названия "кривичи" появились не ранее VII-VIII вв., а исчезли из употребления в XII-XIII вв. С мирным характером славянского расселения следует, пожалуй, связывать и топонимы Латыши, Литовщина, Ливы и т.п.
Первая волна славянского расселения была не ранее VI-VIII вв. Причем, это были уже носители почти сложившейся культуры длинных курганов. Славяне, идя, вероятнее всего, со стороны Полоцка, вклинились на территорию современного стыка Белоруссии с Литвой и Латвией. В западной части Браславского района ранних восточнолитовских захоронений не обнаружено, что позволяет говорить о малонаселенности этой территории ко времени первой волны славянской колонизации. Это, вероятнее всего, и дало возможность славянам продвинуться так далеко (Опса, Рацкий Бор, Устье, Богино).
Во второй половине I - начале II тысячелетия в Литве, как известно, довольно распространенным явлением становится обычай захоронения покойника с конем или отдельные захоронения лошадей. В восточнолитовских курганах в мужских захоронениях обычно находят оружие, умбоны от щитов, в женских - шилья, глиняные пряслица. В курганах VI-VIII вв. на территории Восточной Литвы многочисленны находки арбалетных фибул и там, как правило, под одной наснпью несколько захоронений. Таких признаков нет на территории северо-западной Белоруссии. Исключение составляет лишь несколько курганов, в которых под одной насыпью было более одного захоронения, и один курган, где найдены глиняные пряслица. Кроме того, погребения в урнах для восточнолитовских курганов не характерны. Все могильники в округе изучаемого региона (Зарасайский и Швенчёнский районы Литвы, Поставский район Витебской области) носят восточнолитовский характер и отличны от курганов Браславского района. Следовательно, есть все основания заключать, что славянское расселение было приостановлено в западной части Браславского района. В X - начале XI в. увеличивается приток населения, о чем свидетельствует появление новых могильников на рассматриваемой территории - Лесная, Укля, Заборные Гумна и ряд курганных групп в Черневичах. Все новые могильники возникли восточнее Браслава. В конце XI - XII в. массовое расселение славян фиксируется тоже восточнее Браслава. В связи с возникновением опасности со стороны воинственной Литвы и формированием рубежей Полоцкого княжества в конце XI - начале XII в. возникла цепь укрепленных пунктов - Браслав, Масковичи, Ратюнки, Дрисвяты, Прудники. Этими укреплениями и ограничилась зона массовой древнерусской колонизации. В районе озер Дрисвяты и Богинское обнаружены захоронения дружинников по обряду трупоположеяия (XI век). Вероятнее всего, здесь захоронены представители администрации славянских форпостов, посланные за сбором дани. Захоронения сопровождались копьями, топорами, круговыми сосудами. На правобережье Западной Двины большая часть погребений датируется XI - XII вв., что позволяет говорить о довольно поздней миграции сюда славян. Несмотря на соседство латгалов, здесь не обнаружено ни одного воинского браслета, аудине и других вещей, доминирующих в синхронных латгальских могильниках (Нукшинский, Люцинский). В то же время на территории Восточной Латвии известны ранние курганные могильники со славянскими элементами - Волко-резы, Чернауски, Латышонки. Причем эти могильники с полусферическими, овальными и длинными насыпями. На территорию Восточной Латвии возможно проникновение славян со стороны Псковщины.
Итак, рассмотрение погребальных памятников северо-западной Белоруссии показывает, что эту территорию в конце I - начале II тысячелетия населяли кривичи, впитавшие элементы балтской культуры.
/Приводится по изданию: Дучиц Л.В. "Курганы белорусско-литовско-латышского пограничья" / "Исследования в области балто-славянской духовной культуры: Погребальный обряд. М., 1990.
В большинстве могильников сохранилось от 20 до 80 насыпей. Их форма в плане круглая, овальная, иногда близкая к прямоугольной и удлиненная. Есть несколько длинных курганов (длина не более 30 м). Преобладают сферические насыпи. Овальные и удлиненные, как правило, вытянуты по линии запад - восток. Высота курганных насыпей от 0,4 м до 1,5 м. Около Чернович известен курган высотой 3 м. В 30-е годы он был раскопан Е. Цегак-Голубович и В. Голубовичем. У основания насыпи обнаружены зольно-угольные прослойки. Следов погребений не зафиксировано. Вдоль основания большинства курганов отмечены ровики и перемычки. Есть ровики глубиной до 0,5 м. Могильники расположены как на возвышенных местах, так и на низменных, чаще вблизи водоемов и вытянуты цепью вдоль дорог. Курганные могильники, которые можно было бы связывать с поселениями городского типа, неизвестны, за исключением курганов в урочище Заборные Гумна близ Браслава, относимых многими исследователями к Браславу. Сельские поселения, связанные с могильниками, пока не изучались. На рассматриваемой территории есть несколько сопкообразных насыпей (Струсто, Прудники, Сарья), но ни одна из них не раскапывалась.
Выделяются также курганы, расположенные непосредственно на берегах Западной Двины. Они или "пустые", или содержат каменные вымостки и поздне-средневековую керамику, а также не имеют ровиков (Вята, Чемеры, Чурилово).
Погребальные памятники региона издавна привлекали внимание ученых. В конце XIX столетия раскопки курганов проводились Ф.В. Покровским, в 30-е годы нашего столетия Е. Цегак-Голубович и В, Голубовичем, в 70-ые - 80-ые годы - З.М. Сергеевой и автором.
Изучение погребальных памятников рассматриваемой территории связано с проблемой расселения славян и их взаимоотношений с балтскими племенами. Вопрос об этнической принадлежности погребенных был поднят еще Ф.В. Покровским. Затем его рассматривали Е. Цегак-Голубович и В. Голубович, в 40-ых - 50-ых годах его касались Ф.Д. Гуревич, Р. Куликаускене и С.А. Тараканова, в 70-ых - В.В. Седов.
Ф.В. Покровским был сделан вывод, что курганы с трупосожжением принадлежат балтам, а курганы с трупоположением - славянам. Эту точку зрения поддержали Ф.Д. Гуревич, Р. Куликаускене и С.А. Тараканова. Е. Цегак-Голубович и В. Голубович отметили сходство инвентаря из курганов с кремацией и ингумацией и сделали вывод об отличии этих памятников от памятников балтов. В.В. Седов курганы с трупосожжением отнес к культуре длинных курганов, которая соответствует той эпохе, когда кривичское население формировалось из пришлых славян и аборигенных балтских и западно-финских племен, а более поздние курганы с трупоположением - кривичам.
К настоящему времени раскопано более двухсот курганных насыпей. Для большинства из них, в том числе и без следов погребений, характерны зольно-угольные прослойки. Они есть и в подкурганных ямах. Почти во всех могильниках встречены как погребения по обряду трупосожжения, так и погребения по обряду трупоположения. Четвертая часть курганных насыпей без следов погребений, но в некоторых из них обнаружены вещи. Например, в Рацком Бору, в одном из курганов был обломок лепного сосуда, в другом - два проволочных кольца и в третьем - пять бубенчиков. В Лесной в одном кургане найдены обломки лепного сосуда, в другом - маленькая подковообразная фибула со спиралевидными концами.
Закономерности в топографическом размещении курганов с различными обрядами захоронений не наблюдается.
Среди погребений, совершенных по обряду трупосожжений на стороне, выделяются остатки кремации, помещенные в неглубоких ямках, диаметром 0,7-0,9 м и глубиной 0,2-0,4 м, на материке, в насыпи и у вершины кургана. Преобладают остатки кремации на материке. Зафиксировано несколько случаев с 2-4 захоронениями под одной насыпью (Белмонты, Опса, Рацкий Бор). В большинстве случаев пережженные кости помещались в лепные сосуды или сосуды, перевернутые вверх дном, ставились над кучкой костей. Есть сосуды приземистые и близкие по форме к сосудам пражского типа. По форме венчика сосуды подразделяются на четыре типа: с прямым краем венчика, со слегка загнутым внутрь краем венчика, с отогнутым наружу краем венчика и слабопрофилированные. При изготовлении погребальных урн в глину добавлялась мелкая дресва и песок. Обжиг горшков слабый. Орнаментированных сосудов не отмечено. Для погребального инвентаря характерны также ножи, у которых линия кромки спинки непосредственно переходит в черенок, а режущая часть соединяется с черенком асимметричными уступами, калачевидные кресала, различные железные и бронзовые пряжки, проволочные кольца и узкопластинчатые височные кольца с заходящими крючкообразными концами, проволочные и пластинчатые браслеты, подковообразные железные фибулы. Шейные украшения представлены уплощенными бронзовыми гривнами с прикрепленными к ним трапециевидными подвесками, иногда украшенными штампованным орнаментом или из нанизанных на шнурок спиральных пронизок. Среди подвесок встречены также колокольчики и грибовидные подвески, В одном из опсовских курганов обнаружены гирьки-разновески. В нескольких захоронениях были кости животных и птиц.
По всем признакам вышеописанные курганы с трупосожжениями относятся к культуре длинных курганов, памятники которой большинство исследователей справедливо относит к той эпохе, когда формировалось кривичское население.
Погребения по обряду трупоположения есть на материке и в ямах. Встречены единичные впускные и парные захоронения. Преобладают трупоположения на материке с западной ориентировкой. Положение рук у погребенных в большинстве случаев вдоль тела. Другие случаи (руки на животе, руки согнуты в локтях и кистями касаются плеч) единичны.
Инвентарь при трупоположениях представлен следующими категориями вещей: предметы быта и орудия труда, оружие, украшения, лепные и круговые сосуды. Среди первой категории находок выделяются ножи, калачевидные кресала, точильные бруски, топоры, серпы. В Черневичах найден ключ. Местоположение ножа возле погребенного - у правого плеча, у левой руки, у пояса, у ног. Острие ножа направлено вверх или вниз. Ножи есть как в мужских, так и в женских захоронениях. Кресала во всех случаях найдены у левого бедра покойника. Оружие немногочисленно и представлено втульчатыми наконечниками копий с удлиненными ланцетовидными клинками, за исключением одной сулицы в Кублищино.
Украшения и принадлежности одежды включают пряжки (железные и бронзовые прямоугольные, лировидные, лучистые), браслеты, фибулы, кольцеобразные и браслетообразные височные кольца, бубенчики, спиральные пронизки, перстни витые и широкосерединньи витые шейные гривны с петлеобразными концами, стеклянные; сердоликовые и янтарные бусы. Разнообразны браслеты: витые из двух проволок, гладкие проволочные, пластинчатые, звериноголовые орна» монтированные (сегментовидные в сечении). Фибулы подковообразные) бронзовые со спиралевидными концами; в сечении круглые или прямоугольные. Одна фибула тордированная и одна с маковидными головками. Фибулы, как правило, коррелируются с браслетами/перстнями, кресалами и оружием. Среди височных колец проволочные перстнеобразные, браслетообразные, а также несколько лунницеподобных.
При трупоположениях встречены приземистые лепные и круговые сосуды. Их количество почти одинаково. Лепные горшки с отогнутым; наружу краем венчика или слабопрофилированные. У круговых сосудов хорошо выражено плечико, край венчика загнут внутрь или отогнут наружу. Выделяется мискообразный тонкостенный сосуд в Лесной. По форме он напоминает зарубинецкую керамику. Число орнаментированных сосудов невелико. Орнамент на них линейный, волнистый и в виде насечек. Встречены в погребениях с трупоположениями и лепные сосуды, орнаментированные насечками.
Основная масса находок в курганах имеет широкий ареал распространения. Ряд вещей, обнаруженных в курганах, не известен на городищах. В черневичском могильнике в одном мужском захоронении у ног погребенного был найден череп овцы, а в другом - череп барана.
Наблюдается эволюционная связь курганов по обряду погребения и инвентарю. Хронологически выделяются курганы VI-IX вв., X - нач. XI в. и XI-XII вв. В количественном отношении разница между ними незначительна. При отнесении курганов к первой группе датирующими предметами были грибовидные подвески, В-образная пряжка, ножи (I тип по классификации Р.С. Минасяна) и погребальные урны, большинство из которых по форме близки сосудам пражского типа. Вторую группу памятников характеризуют приземистые горшки со слегка отогнутым наружу краем венчика и слабопрофилированные сосуды, височные кольца с крючкообразными концами, гирьки-разновески, сосуществование и могильниках двух обрядов погребений. В погребениях с трупоположениями встречается керамика, идентичная керамике в погребениях с трупосожжениями. Есть и трупосожжения с круговой керамикой. Третья группа характеризуется обрядом трупоположений.
Эволюционная связь между курганами по обряду трупосожжений и трупоположений наблюдается в следующем: во-первых, курганные насыпи разной формы встречаются вперемешку; во-вторых, лепная керамика из погребений с трупосожжениями идентична керамике из погребений с трупоположениями; в-третьих, в обоих типах захоронений на погребальных площадках зафиксированы валуны и булыжники, расположенные в виде оградок или вымосток, а также кости животных и птиц; в-четвертых, генетическая преемственность прослеживается в погребальном инвентаре, что особенно выражается в наличии ножей (изменяется только их форма), калачевидных кресал, железных прямоугольных пряжек, спиральных пронизок и стеклянных бус.
Принадлежность курганов с трупоположениями на изучаемой территории кривичам не вызывает сомнений. Это подтверждается и сопоставлением их с курганами в округе Полоцка. Но, в отличие от полоцких курганов, здесь кривичи намного больше впитали элементы балтской культуры.
Трупоположения в ямах на северо-западе Белоруссии появились в XI в. и обычай помещать инвентарь вместе с умершим не исчез. Раннее появление трупоположений в подкурганных ямах, вероятнее всего, связано с близостью латгальской территории, а не с влиянием христианства.
Среди погребальных памятников очерченного региона выделяются четыре группы с присущими каждой из них локальными различиями: дисненская, браславско-миорская, освейская и богинская. Они разделены между собой географически (реки, болотные массивы). Наиболее близки между собой дисненская и освейская, несмотря на разделение Западной Двиной. Здесь для женских комплексов характерны браслетообразные височные кольца, а также малоинвентарность или безынвентарность мужских захоронений. Курганы браславско-миорской группы выделяются наличием оружия, что единично в других группах, и многоинвентарностью мужских захоронений. Богинский микрорегион характеризуется ранними захоронениями.
Выделение микрорегионов, пожалуй, следует связывать со степенью культурных взаимодействий балтов и славян. Важно отметить, что иногда даже резко различаются синхронные могильники, находящиеся по соседству, как например, Лесная и Кублищино. В Лесной почти в каждом кургане отмечены каменные вымостки, много стеклянных бус и глиняной посуды. Здесь все погребения совершены по обряду трупоположения. В Кублищино зафиксированы оба обряда погребений, памятник отличается скромностью погребального инвентаря.
Среди общих особенностей региона следует отметить такие, которые связаны с балтским влиянием - большое количество ножей, каменные вымостки и оградки, приземистая форма сосудов. Зафиксированы и финно-угорские элементы - полая подвеска в виде барашка, северная ориентировка погребенных, ожерелья из спиральных пронизок, кости животных и птиц.
Балто-славянский характер показывает и анализ антропологического материала. Еще Г.Ф. Дебецем, изучавшим черепа полоцких кривичей и черепа Люцинского могильника, было указано на их сходство. Одиннадцать черепов из раскопок автора (Лесная, Кублищино, Кузьмовщина) были изучены антропологом И.В. Чаквиным. Среди черепов оказались: один брахикранный, три мезокранных и остальные - доликранные. По мнению исследователя, по одному комплексу морфологических признаков эти черепа ближе к полоцким и смоленским кривичам, чем к синхронным балтским сериям (латгалам), но с другой, по ряду признаков обнаруживается комплекс краниологических черт, общих с балтами. Интересно отметить, что в изучаемом районе в начале нашего столетия были отмечены резкие антропологические различия, а именно зафиксировано, что среди дисненских белорусов по большинству показателей выделяются жители округи озера Ельня. Этот факт, вероятнее всего, свидетельствует об изолированности длительного исторического процесса в районе озера Ельня.
Отмеченную на антропологическом материале в целом близость физического типа населения рассматриваемого региона, как кривичам, так и балтам, следует объяснить тесными контактами на протяжении длительного времени. Этот факт свидетельствует о преобладании мирного характера славянской колонизации. Мирный характер славянской колонизации подтверждают и данные топонимики. На северо-западе Витебской области встречаются названия населенных пунктов - Кривичи, Кривичаны и т.п. Е. Охманьский в результате изучения ряда источников пришел к выводу, что названия "кривичи" появились не ранее VII-VIII вв., а исчезли из употребления в XII-XIII вв. С мирным характером славянского расселения следует, пожалуй, связывать и топонимы Латыши, Литовщина, Ливы и т.п.
Первая волна славянского расселения была не ранее VI-VIII вв. Причем, это были уже носители почти сложившейся культуры длинных курганов. Славяне, идя, вероятнее всего, со стороны Полоцка, вклинились на территорию современного стыка Белоруссии с Литвой и Латвией. В западной части Браславского района ранних восточнолитовских захоронений не обнаружено, что позволяет говорить о малонаселенности этой территории ко времени первой волны славянской колонизации. Это, вероятнее всего, и дало возможность славянам продвинуться так далеко (Опса, Рацкий Бор, Устье, Богино).
Во второй половине I - начале II тысячелетия в Литве, как известно, довольно распространенным явлением становится обычай захоронения покойника с конем или отдельные захоронения лошадей. В восточнолитовских курганах в мужских захоронениях обычно находят оружие, умбоны от щитов, в женских - шилья, глиняные пряслица. В курганах VI-VIII вв. на территории Восточной Литвы многочисленны находки арбалетных фибул и там, как правило, под одной наснпью несколько захоронений. Таких признаков нет на территории северо-западной Белоруссии. Исключение составляет лишь несколько курганов, в которых под одной насыпью было более одного захоронения, и один курган, где найдены глиняные пряслица. Кроме того, погребения в урнах для восточнолитовских курганов не характерны. Все могильники в округе изучаемого региона (Зарасайский и Швенчёнский районы Литвы, Поставский район Витебской области) носят восточнолитовский характер и отличны от курганов Браславского района. Следовательно, есть все основания заключать, что славянское расселение было приостановлено в западной части Браславского района. В X - начале XI в. увеличивается приток населения, о чем свидетельствует появление новых могильников на рассматриваемой территории - Лесная, Укля, Заборные Гумна и ряд курганных групп в Черневичах. Все новые могильники возникли восточнее Браслава. В конце XI - XII в. массовое расселение славян фиксируется тоже восточнее Браслава. В связи с возникновением опасности со стороны воинственной Литвы и формированием рубежей Полоцкого княжества в конце XI - начале XII в. возникла цепь укрепленных пунктов - Браслав, Масковичи, Ратюнки, Дрисвяты, Прудники. Этими укреплениями и ограничилась зона массовой древнерусской колонизации. В районе озер Дрисвяты и Богинское обнаружены захоронения дружинников по обряду трупоположеяия (XI век). Вероятнее всего, здесь захоронены представители администрации славянских форпостов, посланные за сбором дани. Захоронения сопровождались копьями, топорами, круговыми сосудами. На правобережье Западной Двины большая часть погребений датируется XI - XII вв., что позволяет говорить о довольно поздней миграции сюда славян. Несмотря на соседство латгалов, здесь не обнаружено ни одного воинского браслета, аудине и других вещей, доминирующих в синхронных латгальских могильниках (Нукшинский, Люцинский). В то же время на территории Восточной Латвии известны ранние курганные могильники со славянскими элементами - Волко-резы, Чернауски, Латышонки. Причем эти могильники с полусферическими, овальными и длинными насыпями. На территорию Восточной Латвии возможно проникновение славян со стороны Псковщины.
Итак, рассмотрение погребальных памятников северо-западной Белоруссии показывает, что эту территорию в конце I - начале II тысячелетия населяли кривичи, впитавшие элементы балтской культуры.
/Приводится по изданию: Дучиц Л.В. "Курганы белорусско-литовско-латышского пограничья" / "Исследования в области балто-славянской духовной культуры: Погребальный обряд. М., 1990.
http://www.voloshba....tion/kurgan.htm
Наверх
